Ради жизни на земле
Авторы: Михаил Фёдорович Ребров / Юрий Григорьевич Кисловский
Жанр: О войне
Цикл: Антология военной литературы №1969
Формат: Полный
Всего в книге 98 страниц. Год издания книги - 1969.
Перед вами необычный военный сборник. Это перекличка бойцов незабываемого прошлого от памятных июньских дней 41-го до ярких примеров мужества и героизма защитников сегодняшней границы.
Книга эта раскрывает лучшие духовные качества советского народа и повествует о воинском мастерстве представителей различных родов войск: пограничников и чекистов, моряков и пехотинцев, летчиков и артиллеристов, танкистов и связистов…
И еще: книга эта о казахстанцах, несмотря на обширную географию происходящих в ней событий. Подвиг нашего земляка Сергея Гуденко в начале войны на границе, флаг Рахимжана Кошкарбаева в Берлине, подпольная деятельность в оккупированном Львове Степана Пастухова, ныне проживающего в Талгаре, — это славная героическая эстафета защитников нашей Родины.
О них и о десятках других советских патриотов рассказывают 25 очерков этого сборника, предлагаемого массовому читателю.
Читать онлайн Ради жизни на земле
ОНИ ОТСТОЯЛИ МИР
Ю. КИСЛОВСКИЙ, подполковник, кандидат исторических наук
НА ОГНЕННОМ РАССВЕТЕ
Чем дальше отодвигает нас время от первых дней Великой Отечественной войны, чем больше оно старит листы скупых донесений с пограничных застав, тем дороже нам память о тех солдатах в зеленых фуражках, что на огненном рассвете 22 июня 1941 года, не дрогнув, отразили первый удар фашистов.
Вот одно из донесений с западного рубежа родной страны: «4.00. Немцы после артподготовки пошли в наступление… С воздуха бомбят Владимиро-Волынск и Любомль».
Трудно теперь, двадцать восемь лет спустя, восстановить все подробности боев того трагического утра. Нелегко отыскать след каждого героя. Тем важнее сохранить в памяти и в сердце даже самую малость из того, что по крупицам слагается в документальный рассказ о первых днях минувшей войны.
Первыми о ее неотвратимости узнали пограничники. В ночь с 21 на 22 июня, а точнее, 22-го в 00.30, на участке 4-й комендатуры Владимиро-Волынского погранотряда на нашу сторону перешел солдат 222-го полка 74-й пехотной дивизии вермахта Альфред Лискоф. Комендант капитан И. В. Бершадский тотчас же отправил его к начальнику отряда майору М. С. Бычковскому.
Едва переступив порог кабинета, перебежчик возбужденно произнес:
— Война!
Овладев собой, Лискоф стал рассказывать уже более подробно. Он назвался коммунистом, рабочим из Мюнхена. Совесть интернационалиста подсказала ему этот шаг — переход границы, чтобы предупредить советских братьев по классу о нашествии. В 4.00 22 июня, сказал Лискоф, вермахт начнет войну против Советского Союза.
Солдата спросили, откуда ему это известно.
— Со слов командира нашей роты обер-лейтенанта Шульца, — ответил Лискоф. — Кроме того, я знаю сам, на основании своих наблюдений, что артиллерия уже заняла огневые позиции, а танки и пехота — исходное положение для наступления.
Майор М. С. Бычковский отлично понимал, что если перебежчик располагает верными данными, то здесь, на берегу Западного Буга, с первых же минут фашистского вторжения закипят тяжелые бои: направление Варшава — Люблин — Луцк — Киев стратегическое. И начальник отряда, не теряя времени, по прямому проводу связался с командованием пограничных войск Украинской республики. О показаниях немецкого солдата он доложил, кроме того, командующему 5-й армией и командирам 87-й стрелковой и 41-й танковой дивизий, части которых дислоцировались в районе Владимиро-Волынска.
Сразу после этого Михаил Степанович отдал распоряжение привести заставу в боевую готовность.
Все эти дни он много думал. Рассуждения фашистов о необходимости переброски их войск, которая, дескать, не должна беспокоить советских людей, тревожили в ту пору не только пограничников. А уж тем, кто служил на западных рубежах, и вовсе становилось ясно, что эти разговоры о перебросках — дымовая завеса, за которой вермахт, накапливая силы, готовится к вторжению. И потому Бычковский делал все, что в его силах, для подготовки застав к боям. На участках возводились оборонительные сооружения, в них днем и ночью находились дежурные огневые средства. Но таков уж миролюбивый советский человек: и в дни тревог до последнего часа в душе его живет надежда на добрый исход. Она теплилась и тогда. Хотелось верить, что нашим дипломатам все же удастся предотвратить нападение.
Отпустив командиров, Бычковский продолжил допрос перебежчика. Время шло быстро. Уже редела ночная мгла. Зазвонил телефон. Бычковскому докладывали, что на участках почти всех застав с сопредельной стороны доносится уже нестихающий гул моторов и лязг оружия.
Начальник отряда приказал усилить наблюдение и разведку. Потом были еще звонки: сообщали о результатах наблюдения. Все донесения сводились к одно му: сопредельная сторона ожила, и на заставах готовы ко всякой случайности.
Около четырех утра майор невольно посмотрел на часы: неужели прав перебежчик? И вдруг за окном полыхнуло пламя. Дрогнула земля, зазвенели стекла, послышались крики и стоны раненых, винтовочная и пулеметная стрельба.
Альфред Лискоф вскочил со стула.
— Это война! — побледнев, сказал он.
Заставы вступали в неравный бой. Все здания и многие оборонительные сооружения, все линии связи огнем вражеской артиллерии были разрушены в первые же минуты артподготовки. Противник обстреливал каждый объект, рассчитывая смести огнем небольшие гарнизоны, чтобы с ходу ринуться в глубь страны Советские пограничники погибали, но не оставляли рубежей. В бой вступили все шестнадцать застав. И все стояли насмерть.
На участке 4-й комендатуры, где наступала основная танковая группировка врага, уже в начале боя многие пограничники пали смертью храбрых. Но нигде путь гитлеровских войск не был стремительным маршем без потерь.
Это были бои, о которых чуть позже (29 июня) генерал Гальдер, начальник генерального штаба вермахта, напишет в служебном дневнике: «Русские всюду сражаются до последнего человека…» И через несколько дней опять, как рефрен, все тот же мотив: «Бои с русскими носят исключительно упорный характер… Противник сражается ожесточенно и фанатически. Танковые соединения понесли значительные потери в личном составе и материальной части».
