Утро выдалось пасмурное. Моросил мелкий дождь, который не был совсем противным только потому, что на дворе уже стояла по-летнему теплая погода. Приятного, конечно, мало, но терпеть можно.
Вообще-то я люблю дождь, но не такой, а задорный летний ливень, под шум которого так и хочется закричать «Аааа!» и броситься кружиться босиком по лужам. А вот эту, будто из пульверизатора разбрызганную пакость, и дождем-то назвать сложно, так, мелкое недоразумение, от которого проблем больше, чем радости. Вот и бумаги, по неосторожности вынутые из сумки (проверить, все ли на месте), уже покрылись маленькими темными точками.
«Вот недотепа! Надо было хотя бы куда-то под крышу зайти, раз уж я файликами пользоваться так и не научилась. Бумаги-то важные!» — запоздало подумала я, пытаясь теперь затолкать их обратно в сумку, чтобы они не промокли еще больше. На ходу поместить их строго между книгой и другой папкой, чтобы они вдобавок еще и не помялись, упорно не получалось, а падающая с неба морось начинала казаться уже достаточно гадкой для того, чтобы прийти к пониманию, почему большинство моих знакомых так не любят питерскую погоду.
Увлеченная этим процессом и, разумеется, не смотрящая себе под ноги, я споткнулась обо что-то (а как чуть позже выяснилось — об кого-то) и полетела на асфальт, а заверенные копии документов, доверенность и банковские выписки, выскользнув, разлетелись еще дальше впереди по мокрой дороге.
«Ну, прекрасно!» — зло подумала я и обернулась.
Эх, зря я это сделала!.. Может, если бы я сначала собрала злосчастные бумаги, их еще можно было бы спасти. Хотя, с другой стороны, какие-то бумаги уже не спасли бы меня от нависших над моей жизнью перемен.
Парень с черными, спускавшимися до середины шеи волосами в темно-серой, почти черной куртке и таких же брюках неподвижно лежал прямо поперек тротуара, и в его широко распахнутых серых глазах отражалось небо.
«Красивый парень. Так это об него я споткнулась?»
Напрочь забыв о бумагах, я кинулась к нему, надеясь, что эти глаза, открытые и не моргающие под мелкими каплями, не признак худшего.
— Эй! Ты жив? — спросила я, принимаясь тормошить парня. — Ну же! Приди в себя! Пожалуйста!
Волшебное слово, что ни говори. Парень вдруг слабо вздрогнул и медленно повернул голову в мою сторону.
«Далеко же ты был», — подумала я. Сознание постепенно возвращалось к нему, и глаза начинали понемногу обретать осмысленное выражение.
— Привет, — сказала я просто, выдохнув про себя. — Встать сможешь?
Парень неопределенно пожал плечами и сел.
— Думаю, да. А ты кто?
Я ухмыльнулась. Забавный вопрос.
— Ну уж точно не ангел небесный! Так что с возвращением тебя! Ты уж больше так не падай, а то смотреть страшно.
Парень выглядел растерянным.
— Ты поможешь мне?
Наивная! Полагая, что он просит помочь ему встать, я с легкостью согласилась.
— Конечно! — бодро заявила я и подала руку. О которую он, стоит признать, все же оперся.
— Я Ээ… Эдуард. А как твое имя?
— Эдуард это Эдик значит, да? Я Таня.
Глаза у парня отчего-то удивленно округлились, но он промолчал.
— Мне нужно убежище, Таня, — сказал Эдик, помедлив. И сделал он это с таким лицом, что варианта было только два. Или он сбежал из психушки и искренне верит в то, что говорит, или все сказанное серьезно — и речь не о несуществующей угрозе, а о вполне реальной. Второй вариант мне нравился куда меньше.
Я, честно сказать, опешила. Мне не единожды доводилось помогать людям. Причем в самых разных ситуациях. С многими вопросами я сталкивалась по работе — в конце концов благотворительные фонды и общественные организации тем и занимаются, что помогают людям, а я работаю с этими самыми фондами и организациями. С кем-то меня, так сказать, просто сводила судьба. Но чтобы так! Буквально споткнуться о человека, который просит не чего-нибудь, а убежища. И ведь без лишних слов ясно, что речь не просто о жилище. У парня проблемы. Может, все-таки с головой? Эх, жаль, чутье свое не обманешь, а хотелось бы.
«Ладно, не пристало мне впадать в подобные эгоистические мысли — лучше слопаю дома лишнюю шоколадку, а пока надо разобраться, в чем дело», — одернула я себя от никчемных размышлений. А затем спросила напрямую:
— Тебя преследуют?
Парень лишь утвердительно кивнул. Немногословен. Что ж, продолжим.
— Сейчас они знают, где ты находишься? Могут ли видеть прямо сейчас? В смысле, есть ли слежка? И как они тебя отслеживают? Какой-то маячок? — у меня от собственных вопросов на голове зашевелились волосы. Что я несу?!
— Нет, прямо сейчас точное мое местоположение им неизвестно, но вполне возможно, что станет. Маячка никакого нет, но он и не нужен. Только след, — как ни в чем не бывало ответил он. От манеры его изложения меня пробрала дрожь. Парень говорил серьезно!
— И что же делать?
«Кажется, я схожу с ума, сейчас еще домой к себе его поведу!»
— Если много перемещаться, лучше меняя способы передвижения, петляя, быстро вычислить меня они не смогут. Сутки-двое продержаться точно можно, а дольше, я надеюсь, и не понадобится, — уныло и как-то обреченно заключил он.
— Полагаю, сейчас тебе пойти некуда и закадычных друзей в Питере у тебя нет?
![Темная месть [Dark Vengeance]](/storage/book-covers/85/85150a14212ff68b163fa2004c90f7ad459771ef.jpg)
