Здесь было много цветочных клумб, деревьев и кустов. Близ главных ворот находился большой пруд с лодочной пристанью. Посредине пруда стояли на якоре несколько ярко разукрашенных лодок. Справа от пруда пустовали теннисные корты. Сетки провисли, и на зеленой траве резко выделялись белые линии.
Было раннее утро. По воскресеньям даже в этот час в парке полно народу, но был лишь четверг, а это рабочий день.
Время шло, а в парке все еще царила тишина, и ее нарушали только птицы, они пели в солнечном сиянии и перелетали с ветки на ветку или внезапно устремлялись к земле. Потом появились двое молодых людей. Они прошли сквозь главные ворота и двинулись по центральной аллее. Оба в синих, поношенных пиджаках, прихваченных в талии, мешковатых брюках, в остроносых туфлях, давно не видевших щетки, и черных фетровых шляпах с широкими полями, надвинутыми до самого носа, с прилипшими к губам сигаретами. Засунутые в карманы брюк руки делали их сутулыми.
Хотя вид у них был потрепанный, чувствовалась какая-то ритмичная броскость в их движениях. Их походка и уверенная осанка имели что-то общее с движениями тигра, пробирающегося сквозь густые заросли.
Они прошли мимо пруда с лодками, оставляя за собой в спокойном воздухе легкий след табачного дыма. Затем их путь лежал мимо цветочных клумб. Сойдя с тенистой аллеи, они отыскали узкую тропу, ведущую в лес.
Они не разговаривали друг с другом, но их зоркие птичьи глаза шарили по сторонам и не упускали ничего. Тропа вилась меж деревьев, постепенно взбираясь на высокий холм, откуда был виден весь парк. Шагая след в след, они наконец достигли вершины и остановились. Парк казался совсем безлюдным. Никого, кроме этих двоих молодых людей и птиц. Некоторое время молодые люди стояли неподвижно, только сигареты дергались в такт глубоким затяжкам. Вдруг один из них толкнул локтем другого. Далеко внизу он заметил какое-то движение. Взгляд его товарища устремился в указанном направлении. Теперь можно было увидеть, что кто-то движется вверх по тропе, то появляясь, то исчезая за деревьями. Молодые люди насторожились. Их головы подались вперед, глаза сузились.
Из леса вышла девушка и направилась дальше по извилистой тропе.
Они переглянулись и кивнули, затем разделились и засели с двух сторон в кустах.
Девушка шла медленно, не догадываясь, что она здесь не одна. На ней было дешевое ситцевое платье, когда-то даже хорошенькое, но от постоянных стирок яркие узоры выцвели. Свою кокетливую соломенную шляпку она несла в руках. Девушка была выше среднего роста и очень стройная, с почти детской, еще не сформировавшейся фигурой, никогда не знавшей корсета.
Ее нельзя было назвать хорошенькой: невыразительное лицо, неправильные черты, но молодые люди, наблюдавшие за ней, сочли ее достаточно привлекательной.
Она подходила к вершине медленно, беззаботно размахивая своей шляпкой и тихо напевая. А когда достигла ее, без особого интереса оглядела сверху парк. Затем она уселась, прислонившись спиной к дереву, вытянула свои длинные ноги и аккуратно расправила платье.
Двое молодых людей дали ей несколько минут отдохнуть, затем сделали быстрый бесшумный обходной маневр и вышли чуть ниже на тропу, чтобы она их увидела. Они приближались к ней молча и делали вид, будто ее не замечают.
Из-под полей своих низко надвинутых шляп они видели, что она их испугалась. Их внезапное появление даже ввергло ее на мгновение в панику. Она начала подниматься, чтобы вскочить на ноги, но, видя, что они уже близко, отвернулась, будто никого не замечая, и снова расслабленно прислонилась к дереву.
Один из молодых людей громко спросил:
– Ты думаешь, нам надо с ней познакомиться?
– О, Джеки, почему нет? Ей вроде как тут совсем одиноко.
Девушка не смотрела в их сторону, но по тому, как она напряглась, они убедились, что она все слышала.
Молодой человек по имени Джеки подошел к ней поближе.
– Прекрасное утро, не правда ли? – произнес он. Голос у него был очень уверенный, холодный и немузыкальный.
Она ничего не ответила.
– Недурно прогуляться по парку в такое утро, не правда ли? – продолжал он, легонько пнув грязным ботинком корень дерева. – Кругом никого. Бродишь себе и делаешь все, что угодно.
Другой молодой человек вдруг хихикнул.
Джеки нахмурился:
– Ну, что это ты, Пэгси? Не можешь вести себя прилично? Тут нет ничего смешного.
Пэгси снова хихикнул.
– Она не обращает на тебя никакого внимания, – съязвил он. – Не воображай, будто сразу добился успеха.
Джеки опять повернулся к девушке.
– Не обращайте на него внимания, – сказал он. – Видите ли, он не умеет ухаживать за дамами. А я умею.
Она по-прежнему молчала.
Пэгси спросил:
– Может, она глухая?
Джеки покачал головой.
– Не-а, – объяснил он приятелю. – Она не глухая, она просто немножко немая.
Пэгси разразился хохотом.
– Гы-ы! – покатывался он. – Держу пари, ты это где-то вычитал. Это даже остроумно.
Девушка наконец взглянула на них. У нее в глазах был страх. Не потому, что она чего-то испугалась. Девушки всегда боятся, чтобы их не подняли на смех.
– Уходите, пожалуйста, – попросила она. – Я не хочу с вами разговаривать.
Джеки отступил на шаг:
