Преданный дар

Преданный дар

Авторы:

Жанр: Поэзия

Цикл: Серебряный век. Паралипоменон

Формат: Полный

Всего в книге 19 страниц. Год издания книги - 2008.

Случайная фраза, сказанная Мариной Цветаевой на допросе во французской полиции в 1937 г., навела исследователей на имя Николая Познякова - поэта, учившегося в московской Поливановской гимназии не только с Сергеем Эфроном, но и с В.Шершеневчем и С.Шервинским. Позняков - участник альманаха "Круговая чаша" (1913); во время войны работал в Красном Кресте; позже попал в эмиграцию, где издал поэтический сборник, а еще... стал советским агентом, фотографом, "парижской явкой". Как Цветаева и Эфрон, в конце 1930-х гг. он уехал в СССР, в 1948 году был репрессирован и вспоминался лишь как переводчик с древних языков (соавтор С.В.Шервинского по переводу "Антигоны"). В архиве Шервинского сохранились тетради со стихами Познякова; вместе с берлинской книгой они дали возможность подготовить литературное "воскрешение" поэта - наследника других "поливановцев" (Брюсова и Волошина, Белого). Еще одна "пропущенная страница" русской поэзии Серебряного века приходит к читателю.

Читать онлайн Преданный дар

СТИХИ

[БЕРЛИН, б. г.]

СОЛНЦЕ

«Тебя называть и молить мы не смеем…»

Тебя называть и молить мы не смеем,
Ты огненный Царь голубой высоты…
Кто солнечным светом храним и лелеем,
Тому помогаешь таинственно ты.
Где бури промчались неслыханным строем
В степях и пустынях, где ветер пленен,
Мы новые рати на битву построим
Под странными знаками наших знамен,
И ветер овеет родимые рати,
И Ты ниспошлешь им лучистый привет, –
И мир содрогнется от новых объятий,
От новых величий и новых побед!
[1923]

«Упал я в туман тягучий…»

Упал я в туман тягучий,
Тебя призывать отвык –
И вот, Ты скрываешь в тучи
От сына палящий лик.
Но в серых волнах тумана,
В безумьях больных ночей
По-прежнему ноет рана
Твоих огневых лучей.
И в сердце – моря, пустыни,
И ветер, пьянящий грудь,
И в бездне бездонно-синей
Тобой проведенный путь!
Январь 1922 Берлин

«Над долинами звонким эхом…»

Над долинами звонким эхом
Прокатился веселый рог…
За горой олимпийским смехом
Молодой засмеялся бог.
Глянул в небо – и стройно-зыбки
Покачнулись ряды ветрил;
Бросил на горы луч улыбки —
Скал вершины позолотил.
Золотые, по бездне синей
Протянулись обрывки туч;
В четком кружеве дальних пиний
Загорелся победный луч.
Свежий ветер из горных келий
Шумный к морю направил путь
Вольно вырваться из ущелий,
Паруса кораблей надуть!
[1922 Roma – Spezia]

«По небесной пустыне обширной…»

По небесной пустыне обширной
Кончен путь, завершился улов;
Ты склоняешься, ласково-мирный,
В золотые дворцы облаков.
На валы, на мосты, на ворота,
И у медных вождей на мечи
Тихо льется твоя позолота
И прощального лика лучи.
Ты прощаешься ласкою взгляда
С нашим миром для царства теней,
И под древними сводами сада
О тебе зарыдал соловей.
Пред лицом уходящего бога
Молкнут ветры, склоняются ниц…
О, помедли еще у порога
Позлащенных тобою божниц!
[1923]

«Солнце, ясный царь голубых просторов…»

Солнце, ясный царь голубых просторов,
Солнце, вечный вождь, обходящий землю,
Солнце, жгучий бог, неустанный воин,
Светлое солнце!
Вечный правя путь по пустыням неба,
Ты ведешь года неизменным кругом,
Ты весну даешь, ты уносишь зимы,
Жизнь пробуждая.
Под тобой раскинулись, вечно юны,
Гребни гордых гор в неизменной славе,
Ленты светлых рек по долинам вьются,
Дремлют дубравы.
Острова рассыпаны в синем море,
Вольно веют ветры над вольной далью,
И в твоих лучах золотятся волны
С радостным плеском.
Ты на всё глядишь величавым оком,
В глубину темниц подаешь надежду,
Правым жизнь даешь, и в неправых будишь
Спящую совесть.
Ты с улыбкой внемлешь молитвам нашим,
Как благой Отец, неизменно мудрый,
Мы живем тобой, и тобой хранимы,
Бог благодатный.
Правь же вечный путь высоко над нами,
Мы молить тебя и просить не смеем:
Ты – единый Царь, ты – покой и радость,
Светлое Солнце!
[1924]

СКИТАНЬЯ

«Грозно море шумит во мраке…»

Посв. М. И. Горемыкину

Грозно море шумит во мраке,
Ветер ропщет среди снастей;
К берегам дорогой Итаки
Ты вернешься ли, Одиссей?
Видишь пену седого вала?
Шквалом к ночи сменился бриз,
И корма корабля устала
Подниматься и падать вниз.
Тяжек путь твой по косогорам
Непокорных и злых морей;
Звезды пляшут безумным хором
В паутине высоких рей.
Видишь – к небу, над мутью водной,
Взмыл сигнальный огонь ракет;
Кто-то гибнет в тоске бесплодной,
Кто-то тщетно зовет ответ.
Грозно море шумит во мраке,
Ветер ропщет среди снастей –
К берегам дорогой Итаки
Ты вернешься ли, Одиссей?
[1923-1924]

«Пуститься ли в неведомые страны…»

Пуститься ли в неведомые страны,
Под звонкий грохот якорных цепей,
Избороздить моря и океаны
На палубах могучих кораблей;
Зарыть ли здесь, у тихого залива,
Мою судьбу в садах усталых роз
И вспоминать потом неторопливо
Победы и удары прошлых гроз;
Уйти ли вновь в водоворот событий,
Взнести опять едва забытый меч,
Начать плести, и рвать, и путать нити,
И глупости бессильной жертвой лечь;
Иль у ворот спокойного Стамбула,
В прозрачной дымке теплых вечеров,
Уйти в себя, замкнуться от разгула,
Сбирая нити черных жемчугов.
А там, собрав рассыпанные зерна,
Я буду вновь неотвратимо знать,
Что мне пора, в огне священном горна,
Медлительно, спокойно и упорно,
Мою судьбу железную ковать.
1919 Ялта

«Вся жизнь во сне… И острова, и лодка…»

Вся жизнь во сне… И острова, и лодка
Под парусом косым, в пути морском,
И моряков упругая походка,
И этот герб на перстне золотом…
Вся жизнь во сне… Иди, летай и плавай,
Изборозди неверные моря,
Гонись в пути за счастьем, за забавой –
Ты крепко спишь, и далека заря.
Твой умер брат? Во сне ли, наяву ли
На жизнь твою спустилась эта тень?
Но стаей птиц испуганных вспорхнули
Твои мечты в тот невозвратный день,
И скорби змей тесней и безнадежней
Тебя обвил удушливым кольцом,
И лишь одно живет от жизни прежней:
Твой старый герб на перстне золотом.
[1922] Капри Неаполь

«Мне было нужно вождем родиться…»

Мне было нужно вождем родиться
Моих узкоглазых и верных дружин,
В степи пустой, где песок крутится,
Где только лишь ветер да хан господин.
Гремят мечи и звенят кольчуги,
Распластаны кони, взвивая пыль,
Высоки седла, узки подпруги, –
Усталого сердца родимая быль.
Горнилом веет песок горячий,
Над далью неверный миражей узор,
И сладко мчаться за буйной удачей,
Ловить караваны, идущие с гор.
Мерцает жемчуг, чернеют яды,
Ларцы кипарисные пахнут смолой,
Кумыс шипучий, шатров прохлада,
Продолжить чтение
С этой книгой читают
Лебединая песня
Жанр: Поэзия

Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".

Рыцарь духа, или Парадокс эпигона
Жанр: Поэзия

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.

Добронега

Версия с СИ: 01/10/2008.* * *Аннотация автора:Первый роман «Добронежной Тетралогии». Действие происходит в Киеве и Константинополе, в одиннадцатом веке, в конце правлений Владимира Крестителя и Базиля Болгаросокрушителя. Авантюрист поневоле, варанг смоленских кровей прибывает в Киев по заданию шведского конунга и неожиданно для себя оказывается в самой гуще столичных интриг, поединков, любовных связей — и ведет себя достойно.* * *Аннотация издательства:Множество славных страниц есть в истории Отечества, но редкая эпоха сравнится по своему величию с блистательным правлением Ярослава Мудрого.

Антибард: московский роман

Роман Александра О'Шеннона «Антибард» стал бомбой, разорвавшейся в мире «авторской песни»…От человека, который сам исполняет стихи под гитару, такого жесткого и саркастичного описания «мира бардов», — впрочем, не только его и не только их — не ожидал никто. Но «Антибард» — это не только скандал и намеренный эпатаж. Это беспристрастный взгляд на искусство и человека в нем, это смех сквозь слезы, это горькая ирония, это стиль… это наша жизнь!Критики сравнивают «Антибард» с «Москва-Петушки» Венедикта Ерофеева — это роман-путешествие, роман-сага одного дня, где сюжет — только повод для метких наблюдений автора за реальностью, такой узнаваемой для читателя…

Великие путешественники

«Когда мне было шесть лет, я не знал, что Земля имеет форму шара. Но Стёпка, хозяйский сын, у родителей которого мы жили на даче, объяснил мне, что такое Земля…».

Весна

«Уходи, Зима седая!Уж красавицы ВесныКолесница золотаяМчится с горной вышины…».