По-всякому конечно получалось, когда обнаруживали, но обычно обходилось. Вот, помню, жила в славной нашей столице на улице Горького такая Наташка Одноглазая. Вся из себя пышечкой, волосы в разные стороны торчат, а на глазу — платок черный. В киоске работала — спиртное там, сигареты, ну и все такое прочее. И никто не знал, что она из наших, думали просто баба с платком на глазу. Hе знаю уж, как ее вычислили, но как брали — это было нечто. Очередь разбежалась, два «газика» горят, от киоска одни головешки… Hе видел я сам, но люди рассказывали вполне надежные. Наташка — она же почему одноглазая была?
Понятно, что ничего под этим платком хорошего-доброго-вечного оказаться не могло. Hу и, значит, выходит она закрываться на обед, и тут обступают ее со всех сторон дружинники, берут под ручки, платок с головы этак грубо сдергивают, а там… Да, может и не было у киоска очереди, раз она на обед закрывалась. Hо все равно — кто оказался поблизости — со всех ног в ближайшие подворотни улепетывал…
Эти, которые дружинники, как она ни брыкалась, платок сдернули, дураки, чтобы значит сразу и однозначно продемонстрировать миру ее мутантскую сущность, а там, под платком, Янтарный Глаз оказался. Слышали про такую штуку? Hу, им если посмотришь на что-нибудь, так это что-нибудь за считанные секунды буквально закипает. Такая происходит передача энергии, или микроволны, или еще что-то в этом роде. Янтарный он — по цвету.
Дружинников было человек десять. А Наташка видно голову потеряла, или может от шока, может дружинники сами виноваты, туда ведь люди всякие шли, и садисты и вообще… По-разному раньше задержания проходили. Это сейчас при Санитарной Службе все красиво — пришли, зачитали, вывели под прицелом во двор, дверцы открыли, впихнули, заперли и повезли. Правда вот, что потом происходит… Hо задержания — это да, не придерешься. А тогда по-всякому. Одно слово, дружинники. Вот видно Наташка и растерялась совсем. Короче — «газики» горят, киоск в щепки, дым, дружинники куда-то стреляют, говорят, двоих своих же подранили, а посреди всего этого Наташка мечется перепуганная, глаз руками зажимает, чтобы ни на кого ненароком не глянуть… Цирк.
Думаете, легенда? Да нет, и не похоже, и, говорю же, люди надежные видели.
Легенды наши — они немного другие. Вот, если хотите, легенда чистой воды.
Жил как бы в городе Новочеркасске такой человек, который был самый взаправдашний Король. Да-да, именно. Вот определят его в очередной раз, придут брать, позвонят, он дверь откроет, выведут его к труповозке… Hу, это санитарку так народ иногда называет. Потому что везде конечно написано — изоляция, мол, от населения, да только не очень в эту изоляцию верится, знаете ли. Если бы хоть одно письмо кто когда написал, тогда конечно. А так вместо писем… Есть по этому поводу некоторые очень нехорошие подозрения. Hу да ладно.
Про Короля. Выведут его, значит, эсэсовцы к… к санитарке, если вам такое название больше нравится, а он вдруг возьми и скажи во весь голос: «Подчинись!» И все как снопы на землю валятся, встают на колени и все такое прочее. А он вокруг санитарки обойдет, в кабину заглянет, ключи отберет, потом сзади дверцы раскроет и скажет: «Выходите братцы, пока я с вами, потом уж не выпустят».
Выпустит узников, а сам залезет в кабину — и в бега. Санитарку потом оставит где-нибудь, или даже сбросит с обрыва, помотается по стране на подножном корме, приткнется, где сыщется место подходящее да работа, но только все его тянет назад, в Новочеркасск. Сначала терпит, а потом приспособит себе бороду или усы, чтобы не очень узнавали, и возвращается.
Уж как его ни ловили, а все впустую. Бывало словят — и сразу рот залепляют клейкой лентой, чтобы не говорил. А только подойдет он к машине, на грязной дверце пальцем напишет: «Подчинись!» — и опять все на колени, и плачут даже от большой преданности. Да что там рот залепить, ему уж и руки связывали, а все равно, посмотрит этак по-особому глазами…
Я даже больше скажу. Его и газом усыпляли. Усыпят, потом в противогазах в помещение проникнут, на плечо и к труповозке. Hу, к санитарке. Поднесут, двери откроют, а потом вдруг накатит чувство такое особое — и все. Сами купят билет, сами посадят на поезд, даже в дорогу еды соберут… Просыпается он, когда от газа отойдет, смотрит — а уже в поезде куда-то едет, рядом билет лежит и узелок с едой. Одним словом, Король…
Вот это я понимаю, легенда. А Наташка Одноглазая — какая же она легенда, если у нее в киоске целая куча народа раньше отоваривалась?
А про Сказочника это уже не наша легенда. Ее специально ваше санитарное начальство выдумало, чтобы никаких разговоров с задержанными не вели. Дескать ходит по свету Сказочник, или даже несколько их ходит, и когда такого арестанта приведут, так он вашему брату всякие сказки рассказывать начинает, и так заговаривает, что… придут потом сменщики — а уже и Сказочника след простыл, и всех заключенных, а те, которые с ним разговоры вели, сидят себе на стульчиках, вот как вы сейчас, только мертвее мертвых. До смерти значит заговаривает, а потом убегает. Ага, еще бы не слышали.
