Берендеев Кирилл
Поводок
Мужчина сидел за столиком кафе уж очень давно. Часа два назад он заказал у меня чашку кофе и вечернюю газету; и тут же рассчитался со мной. Намек я понял и не трогал его, а он все сидел, закутавшись в маркий бежевый плащ, подняв воротник от начинающего накрапывать дождичка, сидел не двигаясь с места. На столике лежала увядающая темно бардовая роза, покрытая мелкими бусинами дождя, а подле нее, словно второй бутон, - пластмассовая коробочка, раскрытая. Проходя мимо, я мельком заглянул в ее бархатное чрево, и в последних отсветах скрывавшегося за тучами солнца, зеленым глазом мне блеснул хризопраз, вправленный в оправу из переплетенных золотых волосков.
Мужчина ждал, не глядя на часы. Получив от меня свой заказ, он принялся было читать газету, но скоро бросил, и внезапный порыв ветра смахнул вечерний выпуск со стола, загнал к ограде, отделявшей столики кафе от тротуара, да и забросил там. Когда дождик усилился, я все же решился обеспокоить мужчину и предложил ему пересесть в кафе, у окна, но он решительно с нажимом, отказался. Глаза его продолжали смотреть в конец улицы, сквозь меня, и не выражали ничего, кроме бесконечного терпения.
Дождик внезапно превратился в настоящий ливень, прогнав последних посетителей. Начиналась гроза. Меня позвали из кафе, спеша уйти, кто-то хотел рассчитаться. Когда я вернулся, мужчины за столом уже не было. Только увядающая темно бордовая роза, с которой начали опадать лепестки, и раскрытая коробочка с перстеньком остались лежать на прежнем месте.
Я выбежал на тротуар, но молчаливого посетителя нигде не было видно, он ушел незамеченным, точно растворился в белесой пелене начавшегося дождя.
Сжимая коробочку в руке, я вернулся в кафе, спрятал ее под стойку, надеясь, что он не сегодня-завтра спохватится и вернется за своим дорогим подарком. Хотя я не очень-то верил в это.
Розу я выбросил, когда заносил в кафе стулья с улицы. Она осыпалась в моих руках, пока я шел до мусорного ведра, за мной протянулся след облетевших ее лепестков. Несколько минут, и он был смыт холодным ливнем, истово барабанившим по асфальту тротуара и брусчатке улиц.
Тем вечером я закрывал кафе позже обычного; запирал двери и, сам не зная, отчего, пристально вглядывался в сумрак приближающейся ночи. А наутро, едва я открылся, мне был визит. Но нанес его совсем не тот, кого я так ждал увидеть.
Спортивный "бугатти" ярко зеленого цвета, блестевший, в лучах медленно карабкающегося к зениту светила, подъехал к столикам и остановился: дорогая игрушка в пустой еще детской. Мотор заглох, с водительского сиденья на каменную мостовую сошла владелица автомобиля, небрежно закрыла дверцу и решительно направилась к дверям кафе. На ходу определив в средних лет мужчине, застывшем у окна, его хозяина.
Она подошла и сразу же осведомилась у меня о посетителе, безнадежно ждавшем ее вчера. Быстро обрисовав его, владелица "бугатти", замерла, ожидая моего ответа. С которым, признаться, я невольно замедлил, пристально разглядывая подошедшую девушку и оттого плохо слушая ее.
На вид ей было около двадцати пяти. Стройная светловолосая девушка с тонкими чертами лица, лишь чуть помеченными косметикой. Немного пухлые губы и ярко-голубые глаза, взгляд которых пронзительный, проникающий как будто сквозь собеседника - быть может, по причине тщательно скрываемой ото всех легкой близорукости - приковывал все внимание, отвлекая и от произносимых ей слов и от созерцания фигуры, чьи достоинства были продумано осторожно, но и с уверенностью обрисованы бежевой жакеткой и узкой юбкой, скрывавшей по-гречески соразмерные ноги и, предоставляя возможность любоваться ими, в воображении дописывая сокровенное. Бархатные туфли-лодочки завершали композицию.
Носком левой туфли девушка звонко стукнула по кафельной плитке. Я вздрогнул и поднял глаза. И смущенный, ответил ей: да, действительно, мужчина, что описала она, действительно приходил вчера в кафе и ждал, очень долго ждал, и ушел, не дождавшись, оставив принесенные подарки - розу и перстенек.
- Я не смогла вчера придти, - сказала она, но в словах ее я не уловил, как ни старался, нотки сожаления, девушка просто констатировала факт. Жаль, что все так вышло. Вы не знаете, он просил мне что-нибудь передать?
- По всей видимости то, что оставил на столике, - я прошел за стойку и вынул из нижнего ящика коробочку с перстнем. - К сожалению, роза увяла, и я вынужден был выбросить ее.
Она протянула руку и открыла коробочку. Минуту любовалась перстеньком, затем примерила.
- Он на безымянный палец, - зачем-то сказал я. Она кивнула, улыбнувшись едва заметно, уголками губ.
- Я не очень люблю, когда мне дарят цветы. Потом не знаешь, что с ними делать, особенно когда отправляешься в ресторан или кафе, - она положила перстень обратно в коробочку. - Простите, я могу это взять?
- Да, ведь перстень изначально предназначался вам.
- Тогда я надену его в другой раз. Когда мне будет грустно, и я стану перебирать драгоценности в поисках утешения. Вы знаете, камни как-то отвлекают от всего настоящего... сегодняшнего.
