Пошехонская старина

Пошехонская старина

Авторы:

Жанр: Русская классическая проза

Цикл: Собрание сочинений в 20 томах №17

Формат: Полный

Всего в книге 201 страница. Год издания книги - 1975.

«Пошехонская старина» – последнее произведение великого русского писателя М. Е. Салтыкова-Щедрина – представляет собой грандиозное историческое полотно целой эпохи. По словам самого автора, его задачей было восстановление «характеристических черт» жизни помещичьей усадьбы эпохи крепостного права.

Читать онлайн Пошехонская старина


О «Пошехонской старине»

«Пошехонская старина», появившаяся в 1887 – 1889 годах в журнале «Вестник Европы», – последнее произведение М. Е. Салтыкова-Щедрина. Им закончился творческий и жизненный путь писателя. В отличие от других его вещей оно посвящено не злободневной современности, а прошлому – жизни помещичьей семьи в усадьбе при крепостном праве. По своему материалу «Пошехонская старина» во многом восходит к воспоминаниям автора о своем детстве, прошедшем в родовом дворянском гнезде, в самый разгар крепостного права. Отсюда не только художественное, но и также историческое и биографическое значение этого монументального литературного памятника, хотя он не является ни автобиографией, ни мемуарами писателя.

«Пошехонская старина» – многоплановое произведение. Оно совмещает в себе три слоя: «хронику» или «житие» – повесть о детстве (предполагалось и о юности) на автобиографической основе; историко-бытовую панораму – картины жизни в помещичьей усадьбе, при крепостном праве и публицистику – суд писателя-демократа над крепостническим строем и обличение духа крепостничества в идеологии и политике России 80-х годов прошлого века.

Первые два слоя даны предметно (сюжетно). Последний содержится в авторских «отступлениях», кроме того, он задан в подтексте произведения, заключен в идейной позиции автора.

Русская литература XIX века знает несколько автобиографических повествований о детстве, признаваемых классическими. «Пошехонская старина» – одно из них. Хронологически она занимает место после «Семейной хроники» и «Детских годов Багрова внука» С. Аксакова и «Детства» и «Отрочества» Л. Толстого и предшествует «Детству Темы» Н. Гарина-Михайловского. Не уступая названным произведениям в художественной силе и яркости красок (хотя и крайне суровых тонов), салтыковская «хроника» отличается от них глубиною своего социального критицизма, пронизывающего все повествование. С этой особенностью «хроники» связано и принципиально иное, чем у названных писателей, отношение Салтыкова к автобиографическому материалу. Он используется не только и не столько для субъективного раскрытия собственной личности, душевного мира и биографии повествователя, сколько для объективного обозрения изображаемой социальной действительности и суда над нею.

Повествование ведется в форме рассказа («записок») пошехонского дворянина Никанора Затрапезного о своем «житии», – собственно лишь о детстве. В специальном примечании, начинающем произведение, Салтыков просит читателя не смешивать его личность с личностью Никанора Затрапезного и заявляет: «Автобиографического элемента в моем настоящем труде очень мало; он представляет собой просто-напросто свод жизненных наблюдений, где чужое перемешано с своим, а в то же время дано место и вымыслу».

Салтыков, таким образом, не отрицает присутствия «автобиографических элементов» в своей «хронике», но ограничивает их роль и значение, настаивая на том, что он писал не автобиографию или мемуары, а художественное произведение, хотя и на материале личных воспоминаний.

Действительно, Салтыков отнюдь не ставил перед собой задачи полного восстановления («restitutio in integrun») – всех образов и картин своего детства, хотя они и предстояли перед его памятью «как живые, во всех мельчайших подробностях». Биографический комментарий к произведению, осуществленный при помощи материалов семейного архива Салтыковых и других объективных источников, устанавливает, что в «Пошехонской старине» писатель воспроизвел немало подлинных фактов, имен, эпизодов и ситуаций из собственного своего и своей семьи прошлого, и все же даже наиболее «документированные» страницы произведения не могут безоговорочно рассматриваться в качестве автобиографических или мемуарных. Для правильного понимания «автобиографического» в «Пошехонской старине» нужно иметь в виду два обстоятельства.

Во-первых, биографические материалы Салтыкова введены в произведение в определенной идейно-художественной системе, которой и подчинены. Система эта – типизация. Писатель отбирал из своих воспоминаний то, что считал характерным для тех образов и картин, которые рисовал. «Теперь познакомлю читателя с <…> той обстановкой, которая делала из нашего дома нечто типичное», – указывал Салтыков, начиная свое повествование.

Во-вторых, и это главное, нельзя забывать, что в «Пошехонской старине» содержатся одновременно «и корни и плоды жизни сатирика» (Н. К. Михайловский) – удивительная сила воспоминаний детства и глубина итогов жизненного пути, последняя мудрость писателя. «Автобиографическая» тема в «Пошехонской старине» полифонична. Она двухголосна. Один «голос – воспоминания мальчика Никанора Затрапезного о своем детстве. Другой «голос» – суждения о рассказанном. Все они определяются и формулируются с точки зрения общественных идеалов, существование которых в изображаемых среде и времени исключается. Оба «голоса» принадлежат Салтыкову. Но они не синхронны. Два примера проиллюстрируют сказанное.

В главе «Заболотье» автор пишет: «Всякий уголок в саду был мне знаком, что-нибудь напоминал; не только всякого дворового я знал в лицо, но и всякого мужика». Это воспоминание – одно из конкретных впечатлений детства (в черновой рукописи названы подлинные имена «дворовых» и «мужиков»). Но дальше следует широкое обобщение приведенного воспоминания, биографически важный вывод из него: «Крепостное право, тяжелое и грубое в своих формах, сближало меня с подневольной массой. Это может показаться странным, но я и теперь еще сознаю, что крепостное право играло громадную роль в моей жизни, и что только пережив все его фазисы – я мог придти к полному, сознательному и страстному отрицанию его». Это – суждение, оценка детского опыта с позиций опыта всей прожитой жизни.


С этой книгой читают
Ночь на перекрестке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.



Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.


Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Месть

Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.


Мыс Трафальгар

Трафальгарское сражение – крупнейшее морское сражение Наполеоновских войн между английским и испано-французским флотами, которое состоялось 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар. Битва длилась 12 часов, и в ней участвовало 33 корабля союзников и 27 – англичан, под предводительством знаменитого адмирала Горацио Нельсона. Англичане захватили и уничтожили 18 кораблей противника. Союзники потеряли также около 7000 человек убитыми, ранеными и пленными, англичане – около 1500.Так нам говорят энциклопедии. Но блистательный испанский романист Артуро Перес-Реверте в своем новейшем историко-приключенческом романе «Мыс Трафальгар» рисует более подробную и убедительную картину того, что на самом деле произошло в тот осенний день.Итак, мокрая палуба «Энсертена» покачивается под ногами от легкой зыби, что ерошит поверхность моря милях в тридцати к зюйд-осту от Кадиса.


Гусар

Новый залп наполнил все вокруг вспышками, дымом, криками, кровью и грязью. Фредерик не понимал, ранили его или нет, он видел только, что конь мчит его прямо на штыки. Врезавшись в неприятельский строй, юноша поднял коня на дыбы и с размаху опустившись, с безумным криком нанес удар — яростный, слепой, смертоносный. Голова, рассеченная пополам до самой нижней челюсти, раненые в грязи, под копытами лошадей, кровь на лезвии сабли, хлюпанье человеческой плоти, в которую врезается клинок, безумный танец коня, рубящий вслепую гусар, окровавленное лицо, испуганное ржание лошадей, потерявших всадников, крики, звон клинков, выстрелы, вспышки, дым, стоны, лошадиные ноги в распоротых животах, внутренности, намотанные на копыта, резать, колоть, кусать, вопить… Первый роман испанского писателя Артуро Переса-Реверте «Гусар» — искреннее, зрелое и страстное обличение войны.


Естественная косметика: мыло и маски, кремы и тоники без химии своими руками

Одна из самых популярных идей последних лет — жизнь в гармонии с природой, использование ресурсов, которые предлагает нам природа, отказ от искусственных стимуляторов, красителей и прочих химических веществ, приносящих больше вреда, чем пользы. Это касается и косметических средств по уходу за лицом, телом и волосами.Врач-косметолог не только приводит огромное количество «бабушкиных» рецептов естественной косметики, но и объясняет целесообразность использования природных средств с научной точки зрения.


Слухи о дожде
Автор: Андре Бринк

Роман «Слухи о дожде» (1978) рассказывает о судьбе процветающего бизнесмена. Мейнхардт считает себя человеком честным, однако не отдает себе отчета в том, что в условиях расистского режима и его опустошающего воздействия на души людей он постоянно идет на сделки с собственной совестью, предает друзей, родных, близких.


Другие книги автора
Господа Головлевы

М.Е.Салтыкова-Щедрина заслуженно относят к писателям-сатирикам мировой величины. Но при этом зачастую его произведения толкуют лишь как сатиру на государственное устройство и порядки самодержавной России.В этой книге сделана попытка представить читателям другого Салтыкова – мастера, наделенного редчайшим художественным даром, даром видеть комическую подоснову жизни. Видеть, в противоположность классическому гоголевскому пожеланию, сквозь видимые миру слезы невидимый миру смех.


Медведь на воеводстве

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


История одного города

Эту книгу, как известно, проходят в средней школе (именно «проходят»), и совершенно напрасно. Её нужно читать будучи взрослым, иначе многое в ней покажется неинтересным или непонятным. Прочитайте, не пожалеете. Это — наша история, написанная неравнодушным к России человеком. Современники называли её «пасквилем на историю государства Российского», и в чём-то были правы — написана она зло и безжалостно. В сущности, книга эта актуальна и по сей день…


Самоотверженный заяц

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.