Под цикадным деревом

Под цикадным деревом

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: МИФ Проза , Романы МИФ. Прекрасные мгновения жизни

Формат: Полный

Всего в книге 52 страницы. Год издания книги - 2022.

Тихая и робкая Чечилия живет в Вероне со своей матерью и пожилыми тетушками, вместе они держат магазин свежей пасты. Шумное, любящее и подчас невыносимое семейство окружает девушку заботой, но иногда кажется, что этой заботы слишком много. Старшая из тетушек Чечилии умирает, оставив ей в наследство загадку: оказывается, у сестер был младший брат, который бесследно пропал сразу после рождения. Чечилии предстоит выяснить, что с ним стало, а заодно многое узнать о самой себе.

Читать онлайн Под цикадным деревом



Информация от издательства

На русском языке публикуется впервые


Перетти, Паола

Под цикадным деревом / Паола Перетти; пер. с ит. С. Малининой. — Москва: Манн, Иванов и Фербер, 2022. — (Романы МИФ. Прекрасные мгновения жизни).

ISBN 978-5-00195-685-3


Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.


© 2021 Paola Peretti

© 2021 Mondadori Libri S.p.A., Milano

Russian translation rights arranged through Vicki Satlow of The Agency srl

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2022

Посвящается всем дядям и тетям в мире


Лишь на мгновение
вернуться бы в детство,
увидеть своих,
у плиты погреться,
расчесать волосы кукле,
пока все болтают на кухне.
Мама расскажет о шествии и крестах,
а сестры — о своих женихах.
Я бы хотела
посмотреть из окна,
как падает снег,
как папа читает…
Я бы к маме забралась на колени
и затихла.
А. И. Брунати. Лишь на мгновение

Самый лучший ребенок — тот, что еще не вырос.

Н. Хикмет. Самое лучшее море[1]

Вечерняя фриттата

Брешиа, февраль 1945

В тот вечер они ели на ужин фриттату с луком и сыром, которую приготовила бабушка Инес.

Это событие само по себе было удивительным, потому что в бетонном курятнике за домом осталась всего одна курица, которая зимой не неслась. Самое большее, на что она была способна, — вылететь ненадолго на улицу и усесться на низкую ветку цикадного дерева. Пиппо следил за ней из будки, нехотя вилял хвостом, зевал и ловил ртом снежинки.

Яйцами разживались редко, как и другими продуктами, которых теперь и вовсе почти не осталось. Фриттату с луком и сыром готовили по особому случаю, и пяти сестрам ее всегда было мало.

— Нам нужны силы, нынче-то. Ребенок на подходе, — сказала бабушка, беря яйцо из корзинки и показывая его внучкам.

— Детеныш, то бишь ребенок, пока что внутрях, то бишь в животе, как в скорлупе. Не думайте, там внутрях у него все чин чином. В животе есть все, что ему нужно. Но скоро он выйдет наружу, и тогда ему понадобимся мы. Чтобы родить ребенка, нужны мышцы.

И она — крестьянка, к пятидесяти годам уже успевшая состариться, — показала мышцы на иссохшей руке.

Девочки рассмеялись, но тихонько, чтобы не потревожить Бьянку, свою маму. Та лежала в постели, скорчившись и обхватив живот руками, и тяжело дышала. Лицо ее, повернутое к стене, было покрыто испариной. Но сестры не смогли сдержать смех, отчасти из-за бабушкиного жеста, отчасти из-за смеси диалекта и итальянского, на которой она говорила. При папе все общались только на итальянском: он был образованным, изучал античную историю, и ему не нравилось, когда дочери переходили на брешианский диалект.

— Она в порядке? Я про маму, — спросила десятилетняя ясноглазая Мельпомена.

В углу комнаты трепетал маленький огонек желтоватой свечи, порождая на стенах пляшущих призраков, каждый из которых был куда больше, чем само пламя. Снаружи ночь, величественная и бессловесная, ласкала дом звуками зимы: с потолка просачивалась вода и капала в одно и то же место на полу, с крыши под окна с шорохом скатывался снег; беспокойная сова, забыв о спячке, подавала голос с голых веток цикадного дерева.

Из поврежденного приемника, который лежал у папы на коленях, были слышны помехи. Отец пытался его настроить, чтобы узнать последние новости о конференции трех президентов. Так их называла Эвтерпа, хотя не все они были президентами.

«…Уин… стон… из Ялты раньше… ш-ш-ш… обсудить… Японию… Объединенные нации… ш-ш-ш… мир».

— Какое там в порядке, о чем речь. У нее из живота ребенок вот-вот вылезет! — воскликнула Талия. В свои тринадцать лет она не упускала ни единой возможности прицепиться к младшей сестре. Эвтерпа, старшая сестра, которой недавно исполнилось пятнадцать, прервала ее и осадила с важным видом:

— Не говори так, Талия, ты пугаешь ее. Возьми-ка Уранию. Она вот-вот уснет и свалится со стула.

Талия в один присест съела свою порцию фриттаты, встала и взяла на руки двухлетнюю Уранию, которая сидела на стуле с подушками — их подкладывали специально, чтобы малышка могла доставать до стола. Урания привалилась к ее плечу и сразу же задремала.


Накрыв сестру одеялом до самого подбородка, Талия услышала взволнованные голоса, доносившиеся из главной комнаты, откуда она вышла несколько минут назад. Обычно девочки ночевали на чердаке: они забирались туда наперегонки по деревянной скрипучей лестнице. Последней отводилась неприятная обязанность — закрывать тяжелый люк. Зимой на чердаке не спали из-за холода, поэтому сейчас там были только подвешенные для просушки кисти винограда.

Талия поспешила в главную комнату: у мамы начались роды, а у ее кровати, сырой и измятой, стояли папа с Эвтерпой и держали маму за руки и ноги. Талия тут же пожалела, что напугала Мельпомену. Теперь ей самой стало не по себе.

Мама громко стонала и утробно кричала. Талия не хотела этого слышать.

— Зови повитуху, скорее! Одна нога здесь, другая там! — скомандовала Эвтерпа на диалекте, не оборачиваясь. Талия метнулась к двери, распахнула ее, и в дом ворвался холод.

Снаружи воздух был неподвижен: казалось, что надвигается гроза. Ее предвещали беззвучные вспышки света, словно кто-то фотографировал пейзаж за домами района Карриоле. Талия мчалась, машинально выбрав самый короткий путь до дома акушерки. Ее застала врасплох молния, очертившая ближайшие к городу угольно-черные, на контрасте со вспышкой света, холмы. Между ними лежала долина, напоминавшая букву V или чаек, которых рисовал Нери. Надо же, гроза после снегопада…


С этой книгой читают
Клуб убийств по четвергам

Среди мирных английских пейзажей живут четверо друзей. У них необычное хобби: раз в неделю они собираются, чтобы обсудить нераскрытые преступления. Элизабет, Джойс, Ибрагим и Рон называют себя «Клуб убийств по четвергам». Все они уже разменяли восьмой десяток и живут в доме престарелых, но сохранили остроту ума и кое-какие другие таланты. Когда местного строителя находят мертвым, а рядом с телом обнаруживается таинственная фотография, «Клуб убийств по четвергам» внезапно получает настоящее дело. Вскоре выясняется, что первый труп — это только начало и что у наших героев есть свои тайны.


Чисто шведские убийства. Отпуск в раю
Жанр: Детектив

Комиссар полиции Петер Винстон приезжает в живописный уголок Швеции, чтобы отдохнуть у моря. Отпуск недолго остается безоблачным — в роскошной недостроенной вилле на берегу находят тело известного риелтора Джесси Андерсон. Дело только поначалу кажется простым — вскоре обнаруживается, что Джесси сумела досадить почти всем в этом райском краю и убийца может скрываться за каждой садовой изгородью.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


Чёрный аист

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Для чего рожден был дядя Вася

Сценарий короткометражного фильма.


Киноминиатюры

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.



Михаил Ломоносов

В истории России было два человека, которые не только в прошлом определили судьбу народа, но и влияют на нее и сегодня. И если Пушкин – его душа, то Ломоносов – его разум. Они объединились, чтобы создать нашу неповторимость, уникальность и исключительность.М.В. Ломоносов распахнул перед нами Вселенную Познания. Мы поняли, что образование и наука могут быть целью и смыслом Жизни. Именно наука за прошедшие три века разительно изменила человеческую цивилизацию. Она и сегодня определяет пути в будущее, а потому так ценен и необходим пример Михайло Ломоносова, чья биография, подобно детективному роману, изобилует удивительными поворотами и событиями.


Другие книги автора
Расстояние между мной и черешневым деревом

Мафальде девять лет, она носит очки с толстыми желтыми стеклами, знает наизусть «Барона на дереве» Итало Кальвино и обожает своего кота. У нее редкое заболевание сетчатки, и скоро ей грозит полная слепота. Ей страшно оказаться в темноте, поэтому она ведет дневник, где записывает, что именно больше не сможет делать, например считать звезды, играть в футбол с мальчишками или забираться на черешню в школьном дворе. Она обожает это дерево, которое стало ее единственным убежищем, и издалека приветствует его как лучшего друга.