АРИСТАРХ РОМАШИН
ПО ПРИКОЛУ
Если родители верят в своих детей, то повзрослев дети становятся уверенными и целеустремленными людьми. Но что делать детям, родители которых не верят в них? В таких случаях на помощь приходят дедушка с бабушкой.
Бабушка Андрея верит в него. Верит, что внук не такой, каким его считает отец.
– Вы постоянно защищаете его, мама, – говорил тот, намазывая на хлеб масло.
– Потому что знаю, что он хороший, а ты, Петя, как дубина! – не сдержалась мать. – Не знаю в кого такой уродился.
– Я воспитываю ребенка иначе, мама, – сказал Петр. – В строгости. После пятнадцати с ребенком нужно как с солдатом.
– Посмотрела бы я на тебя, как бы ты заговорил, воспитай тебя в строгости твой покойный отец.
Петр помолчал, как бы почтя память отца и продолжил:
– И потом, вы же видите в каком мы положении, мама, – сказал он. – У меня задержка с зарплатой. Невестка ваша временно не работает. Лишние деньги нам бы не помешали.
– Не отнимай у ребенка детство, – сказала мать, повелительным тоном, – все нормализуется.
Андрей привык к таким перепалкам бабушки и отца. Поэтому он спокойно поставил свой рюкзак у двери на кухню и сел за стол завтракать.
– Опять поедешь кататься на роликах? – спросил отец.
– Может быть, папа.
– А что ему еще делать? – вступилась бабушка. – У ребенка каникулы.
И стала гладить внука по светлым волосам.
– Ешь, Андрюша, а то совсем худенький.
– Надо в спортзал ходить, а не на роликах кататься, – буркнул отец, попивая чай. – И вообще, я в его годы на каникулах не отдыхал, а деньги зарабатывал.
Мать посмотрела на сына строгим взглядом и Петр, продолжая пить чай, отвернулся.
– Дорогой, – вошла на кухню мать Андрея. – Ты в мою зеленную шкатулку не клал деньги?
– Нет, – ответил муж. – А что?
– Снова нашла в шкатулке деньги, которые я там не оставляла, – ответила женщина мужу, потом обратилась к свекрови. – А вы, мама?
– Мне делать нечего свои деньги в твою шкатулку класть?
– Что вы злитесь? – сказала женщина. – Уже и спросить ничего нельзя.
И вышла из кухни.
Оставшееся время завтракали молча. Потом Андрей встал и сказал:
– Ладно, я пойду. Спасибо за завтрак, бабуля.
– На здоровье, внучек, – сказала бабушка и поцеловала Андрея в щеку. – Только ты ценишь мой труд, – и косо посмотрела на сына.
Андрей вставил в уши наушники, взял рюкзак и сказал отцу:
– До обеда, папа.
– Пока, – сказал отец. – Небось слушаешь тяжёлый рок?
– А что?
– Разве это музыка? Дьявольщина и только.
– Это музыка для продвинутых, папа.
– Ага. Может для двинутых? – сказал Петр и засмеялся, гордясь своим остроумием.
Мать строго посмотрела на сына, и улыбка мигом сползла с лица Петра.
– Вот смотри, – обратился Петр к сыну. – Каждый живет по какому-нибудь принципу. Я живу по принципу работаешь – ешь. А ты по какому принципу жить собираешься?
– По приколу, папа, – ответил Андрей и направился в сторону прихожей.
– Видите, мама? – ворчал Петр. – Ему пятнадцать лет, а у него нет жизненных принципов. Одни приколы.
– Хватит, – стукнула по столу мать. Потом посмотрела на удаляющуюся фигуру внука и крикнула ему вслед:
– Будь осторожен, Андрюша!
– Обязательно, бабуль, спасибо, – крикнул в ответ Андрей и вышел.
«Итак, главная задача маятника состоит в том, чтобы зацепить, задеть человека за живое, не важно каким образом, лишь бы занять его мысли».
Успокаивал голос Зеланда в наушниках. Книга «Трансерфинг реальности», которую слушал Андрей, помогала ему сохранять спокойствие и не вступать в конфликт с отцом.
Утро выдалось теплым и многообещающим, и Андрей надеялся «покататься на роликах» чуть больше обычного. На остановке никого кроме него не было. Через несколько минут автобус, краска которого давно обесцветилась, тарахтя, остановился перед ним. Андрей быстро взобрался, оплатил проезд и, пройдя вглубь автобуса, занял свободное место.
Людей в салоне было мало. И это нравилось Андрею.
«Меньше народа, больше кислорода», – думал он.
Телефон Андрея подал сигнал, уведомляя его о том, что садится заряд.
«Черт, забыл подзарядить», – подумал он и отключив проигрыватель, убрал наушники.
– И тогда я врезал ему под дых.
Услышал Андрей слова накаченного парня в белой обтягивающей майке. Здоровяк рассказывал это девушке, сидящей рядом с ним.
– А его ублюдки друзья воспользовались тем, что я отвлекся, и прыгнули на меня.
– Бедненький, не покалечился? – спросила девушка.
Андрею показалось, что в её голосе были нотки сарказма. Вроде как жалеет, но в тоже время и насмехается.
«Вот бы мне такое накаченное тело», – подумал Андрей, завидуя белой завистью.
А здоровяк продолжал рассказывать о своем геройстве, чем привлек внимание и других пассажиров автобуса.
«Хорошо, что ехать мне всего две остановки, – мелькнула мысль у Андрея. – Будет теперь кичиться собой всю дорогу».
Андрей оказался прав. Две остановки пассажиры слушали, каким оказался храбрым накаченный темноволосый юноша, что смог один противостоять шестерым.
Когда пришло время выходить, Андрей расстроился, так как парочка вышла вместе с ним. Мало того, как он догадался, двое шли туда же, куда и сам Андрей. И хоть он отстал от пары на приличное расстояние, слова накаченного юноши все равно доносились.
![Филофиоли [семь рассказов]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
