Объективное освещение успехов или неудач российской дипломатии в переходный от Первой мировой войны к русской революции и Гражданской войне период зависит во многом от расширения источниковой базы исследований, в том числе за счет обширного массива документов, в разное время и разными путями оказавшихся в зарубежных архивохранилищах[1]. Из них до сих пор опубликована и стала доступной историкам лишь небольшая часть[2].
Поэтому столь ценными представляются находки рукописных материалов в библиотеках и архивных собраниях скандинавских стран, где активно работали российские дипломаты, отказавшиеся признать победившую в Петрограде в октябре 1917 г. советскую власть. Именно такое открытие ждало нас в Национальной библиотеке в Осло[3]. В ее рукописном отделе хранится обширный личный фонд известного норвежского филолога-слависта, переводчика, публициста и общественного деятеля профессора Олафа Брока[4]. Здесь нами были обнаружены в октябре 2010 г. личные письма посланника Константина Николаевича Гулькевича, адресованные, как явствует из их содержания, его норвежскому другу.
Что мы знаем о Броке? Известно, что он был не только крупным ученым, но и активным общественным деятелем, прожившим длинную и насыщенную событиями жизнь[5]. На родине его до сих пор ценят преимущественно как филолога-слависта, переводчика и основоположника описательной фонетики славянских языков, заложившего фундамент изучения славянской филологии[6].
Однако это не объясняет, почему ученый оказался тесно связан с русским дипломатом. Необходимо более внимательно присмотреться к его биографии, чтобы понять, почему он в конце XIX – начале XX века оказался способен внести существенный вклад в дело сближения двух наших стран.
Судьба Олафа Брока была во многом предопределена его происхождением и образованием. Родился он в зажиточной семье. Отец был торговцем и владел пивоварней. Брок успешно окончил в Христиании в 1885 г. престижную столичную кафедральную школу и по настоянию отца отправился в Россию изучать русский язык. По-видимому, в доме считали, что деловые отношения норвежцев с Россией имеют хорошие перспективы. Двадцатилетним юношей Брок, по его свидетельству, приехал летом 1887 г. в Москву с рекомендацией профессора Упсальского университета Лунделя. Здесь молодому норвежцу посчастливилось приобрести в лице тепло принявших его Корша, Слуцкого и Фортунатова не только учителей, но также добрых товарищей и опекунов. Они познакомили его с А. А. Шахматовым, молодым, подающим большие надежды ученым, будущим академиком[7].
Вернувшись на родину, Брок окончил в 1893 г. университет и посвятил себя изучению славянских языков. Научное образование он продолжил в университетах Лейпцига и Вены. Ряд успешных научных исследований, результаты которых были затем опубликованы в академических изданиях Германии и в Австрии, сделали его имя известным в кругу славистов. Признание способствовало тому, что в 1902 г. Брока пригласила к сотрудничеству Петербургская Академия наук (Отделение русского языка и словесности).
Столь успешное начало научной карьеры позволило Броку в университете в Христиании выдвинуться на роль ведущего специалиста по славянским языкам. В 1900 г. (в 33 года!) молодой профессор получил впервые созданную в Норвегии кафедру славянских языков и продолжал руководить ею вплоть до отставки в 1937 г. С тех пор ученый заслуженно пользовался на родине репутацией «славянского посла» и русофила, много выступал с публичными лекциями о России и значимых событиях русской жизни, печатал статьи в национальных газетах и журналах, не раз оказывал экспертные услуги правительственным ведомствам и представителям крупного бизнеса. Брок приобрел известность и как переводчик произведений Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского[8]. Сам знаменитый Ф. Нансен был дружен с профессором-славистом и не раз советовался с ним, когда речь шла о России[9].
В МИДе царской России усилия Брока на пользу русско-норвежского сближения были замечены довольно рано. Еще в 1901 г. он по ходатайству российского генерального консульства в Христиании был награжден орденом Св. Станислава. Сам Брок связывал неожиданную награду с хлопотами своего русского друга, консула в Финнмарке В. А. Березникова.
Нужно заметить, что профессор помимо науки живо интересовался международными делами и увлекался политическими вопросами, обладал развитым гражданским чувством, был горячим поборником свободы личности, равенства гражданских и политических прав, классового мира и социальных реформ. Как типичный представитель скандинавского образа мыслей, он считал «долгом каждого думающего человека хоть до известной степени знать и заниматься общественными вопросами»[10]. Неудивительно, что на практике круг его интересов выходил далеко за рамки академических «штудий».
Как общественного деятеля и «русофила», Брока влекла мечта по мере сил содействовать победе в России освободительного движения. Он полагал, что трансформация политического устройства («перемена системы правления») станет именно тем средством, которое откроет дорогу взаимовыгодному сближению Норвегии и России, чему он искренне и с радостью желал посвятить свою жизнь. Революция 1905 г., Манифест 17 октября, созыв Государственной Думы и создание в России легальных политических партий внушали ему уверенность, что он на правильном пути.
