Как отвечают Запад и Восток на загадочные вопросы жизни
Истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда [из темницы], пока не отдашь до последнего кодранта.
Матф. 5: 26
Нет вопроса более мучительного для человеческого сознания, как загадка о человеке: откуда он приходит? Куда уходит? Отчего одни люди счастливы, а другие несчастные, одни дурны и грешны с самого рождения, а другие добры и прекрасны? Отчего существует такое огромное различие между человеческими душами, тогда как физические тела почти одни и те же у всех людей? Отчего рядом с мудрым человеком существует дикарь, рядом с преступником — святой? Отчего ещё в глубокой древности встречались люди, остающиеся и до сих пор образцами человеческого совершенства, а в наше время — по прошествии тысячелетий — встречается так много несовершенных людей? Не следует ли из этого, что нравственность не развивается? Откуда эти поразительные контрасты между людьми, не замечаемые ни в одном из остальных царств природы?
Все эти вопросы, встающие подобно загадочным сфинксам перед каждым человеком, когда он начинает жить сознательно, требуют разрешения. Пока они не будут решены, человек не успокоится, он будет полон недовольства и протеста, он будет бунтовать против мирового порядка, а это порождает трагический оттенок в мыслях, чувствах и настроениях людей.
Таким трагическим оттенком окрашено всё миропонимание большинства интеллигентных людей Запада. Не понимая внутреннего значения всего совершающегося, они внесли в своё сознание идею случайности, а раз «случайность» — нет целесообразности, нет незыблемости и гармонии в мировом порядке. Случайность и несправедливость — вот что придаёт трагизм западному мировоззрению. И побороть его не в состоянии ни наука Запада, ни его религия: первая — потому что она признаёт всю сверхфизическую, духовную область бытия непознаваемой, а вторая — потому что её догматы не в силах ответить на пытливые вопросы ума.
Совершенно иной характер носит восточное миросозерцание. Его идеи Кармы и Перевоплощения уничтожают само понятие о случайности и несправедливости. Закон Кармы утверждает, что все наши бедствия и страдания — лишь естественные последствия нами же порождённых причин, а идея Перевоплощения раскрывает перед нами весь процесс внутренней эволюции человека, тайну постепенного роста бессмертной человеческой души.
Закономерность всего совершающегося, незыблемость мирового порядка, единство видимой и невидимой жизни, благой смысл мировой эволюции — вот основы, на которых построено мировоззрение Востока; они-то и придают ему такую ясность и спокойную уверенность. Фатализм и апатия, которыми отличаются многие народы Востока, истекают не из сути древних религиозных учений, а из постепенного искажения истинного смысла этих учений.
В своём чистом виде учения эти отвечают на многие загадочные вопросы о человеке, на которые современная наука ответить не в состоянии; ввиду этого они должны представлять для нас большой интерес. Навстречу этому интересу приходит современная теософическая литература, задавшаяся целью познакомить европейских читателей с религиозной философией Древнего Востока в её чистом виде.
Теософическая литература очень богата, вопрос о перевоплощении разработан в ней во всех подробностях, и мы будем пользоваться ею при изложении этого интересного учения.
Идея перевоплощения как ключ к загадке о человеке
Все обычные ответы, которыми пытаются объяснить внутреннее неравенство людей и поразительную разницу их земной судьбы, можно разделить на два рода: на объяснения, даваемые религией, и на объяснения, которые даются наукой.
Религиозное представление о происхождении души сводится к тому, что для каждого рождающегося человека создаётся новая душа Богом. Но идея эта должна неизбежно вызывать целый ряд мучительных недоумений. Резкое различие в судьбе людей, роскошь, в которой утопают одни, и нищета, от которой страдают другие, рождение одного человека в грязной трущобе, а другого — в великолепном дворце, одного — среди преступных людей, приучающих его с самого рождения к праздности и пороку, другого — в просвещённой семье, делающей всё, чтобы вызвать к жизни лучшие свойства его души, — всё это неизбежно вызывает вопрос: в чём виноват первый ребёнок, что ему досталась такая горькая доля, и чем заслужил другой, что на его долю выпали такие счастливые условия? Если та и другая душа созданы Богом, то как же примирить с этим Божественную справедливость и Божественную любовь?
Также непонятным остаётся и неравное распределение внутренних даров: отчего один рождается гением, а другой идиотом, один — тупым и с порочными наклонностями, а другой — исполненным благородства и доброты? Если у души нет прошлого, то как может создаваться милосердным Богом порочная душа, когда можно создать прекрасную душу?
Этот загадочный вопрос освещается учением о перевоплощении совершенно иначе: учение это утверждает, что душа уже существовала в другом теле, что человек — результат своих собственных предыдущих деятельностей, что он как раз то, чем сделал себя сам.
Далее, если допустить, что одна жизнь на земле определяет всю дальнейшую судьбу человеческой души, добродетельная жизнь вызывает посмертное блаженство, а порочная—посмертное страдание, то как объяснить различную продолжительность земной жизни? Один умирает через несколько часов после рождения, другой доживает до ста лет, один совсем не рискует согрешить, а другой подвергается риску греха и вытекающего из него посмертного страдания в течение длинной жизни, иногда в самых неблагоприятных условиях. Как объяснить эту явную несправедливость? Нельзя же предположить, чтобы младенец, не имевший возможности даже помыслить о грехе, был лишён обещанного блаженства, а если он его не лишается, за что ему такое незаслуженное счастье, в то время как влачивший долгую жизнь рисковал ежедневно утратить своё право на такую же блаженную долю?
