Несмотря на то что контракт на данную работу я подписал всего около четырех лет назад, однако в некотором — и весьма важном для меня — смысле я писал эту книгу в течение почти двадцатипятилетнего срока, т. е. все те годы, что я занимался проблемами истории Рима и варваров. В связи с этим есть множество людей, которым мне хочется выразить свою признательность, начиная от руководителей моей докторской диссертации Джеймса Говард-Джонсона и Джона Мэтьюза и кончая студентами (спасибо им за долготерпение!), которые с радостью встречали как разнообразнейшие доказательства, на которых построена эта книга (хотя вариантов было множество), так и мою любовь к самым ужасным каламбурам. И хотя мне хотелось бы заявить авторские права на некоторые ключевые наблюдения и взаимосвязи, объединяющие материал в книге в одно целое, текст также отражает мое понимание общей традиции, в рамках которой я работаю, а иногда и частных вопросов. Я очень многим обязан учености и интеллекту других и хочу заявить об этом здесь, так как из-за ограничений, вызванных тем, что книга писалась для широкой аудитории, в примечаниях мне не всегда удавалось в полной мере выразить это. Я вполне осознаю, что в долгу перед ними, и в особенности хотел бы поблагодарить коллег и друзей, общество которых оказало на меня столь стимулирующее воздействие в первой половине 1990-х гг., когда мне посчастливилось обогатить свои знания в результате участия в проекте Европейского научного фонда «Трансформация римского мира». Также мне бы хотелось поблагодарить Джейсона Купера, моего редактора в издательстве «Макмиллан», поддерживавшего меня своими мудрыми советами, Сью Филпотт, редактора текста, проделавшую огромную работу, и всех моих друзей, которым довелось стать моими советчиками, слушателями и читателями предлагаемой книги в целом или отдельных ее частей. Не в последнюю очередь я обязан своей семье, причем столь многим, что это не поддается исчислению: когда я в отчаянии, близкие подбадривают меня, чтобы я продолжал работу. То же относится к моей собаке и кошкам: необходимость оплачивать счета за их корм удерживает меня за письменным столом, не то я давно бы сбежал оттуда.
Римская империя была самым крупным государством, которое когда-либо существовало в Западной Евразии. В течение четырехсот лет простиралась она от Адрианова вала до реки Евфрат, влияя на жизнь всех, кто обитал в ее пределах, и господствовала над ландшафтом и народами на сотни километров вокруг. Взаимосвязанные системы укреплений, сеть стратегических дорог и профессиональная, прекрасно обученная армия символизировали и обеспечивали это господство, и римские войска не остановились бы перед уничтожением любого, кто пересек бы границу империи. В основе первых сцен фильма «Гладиатор» — победы Марка Аврелия над маркоманнами, германским племенем на юге Центральной Европы, в третьей четверти II в. н. э. Двумя столетиями позже римляне были еще столь же сильны. В 357 г. 12 тысяч римских воинов императора Юлиана разгромили тридцатитысячную армию алеманнов в сражении под Страсбургом>{1}.
Однако в течение одного поколения римский порядок пошатнулся до самого основания, а римские армии, как заметил современник, «исчезли, словно тени». В 376 г. орда беженцев-готов прибыла на дунайскую границу империи, попросив убежища. Хотя они не были покорены, им, вопреки всем принципам римской политики, разрешили это. Через два года они разгромили и убили императора Валента — того самого, который принял их, — вместе с двумя третями его армии в битве при Адрианополе. 4 сентября 476 г., ровно через сто лет после перехода готов через Дунай, последний римский император Ромул Августул был низложен, и именно потомки беглецов-готов стали военной основой одного из главных преемников Римской империи — Вестготского королевства. Это королевство на юго-западе Франции и в Испании было одним из нескольких, основанных на военной силе чужеземных переселенцев, которые возникли на развалинах Римской империи. Падение Рима и вместе с ним западной половины империи стало одной из революций в европейской истории, имевших созидательное значение, и традиционно рассматривается как символ конца античного мира и начала истории Средних веков. Подобно Ренессансу, Реформации и промышленному перевороту, оно навсегда изменило мир.
Начиная с многотомной эпопеи Гиббона, опубликованной в 1776–1788 гг., продолжают выходить сотни трудов, посвященных этому вопросу или его отдельным аспектам, и тем не менее непохоже, чтобы тема была исчерпана. В 1990-х гг. Европейский научный фонд выделил средства для пятилетнего исследовательского проекта «Трансформация римского мира», и выпущенные в его рамках тома продолжают выходить в свет. Как всегда в таких случаях, историки не пришли к согласию по вопросу о том, должны это быть труды общего характера или — чего следовало бы ожидать скорее — посвященные конкретным темам. В центре дискуссии стоит вопрос о том, что же стало причиной падения Рима. Учитывая военную мощь новых королевств, очевидно, что вооруженные иноземцы — варвары — имели к этому определенное отношение. Однако историки как до, так и после Гиббона чувствовали, что такая мощная держава, как Рим, не могла оказаться в столь плачевном состоянии из-за людей невежественных, чей уровень развития в политическом, социальном, экономическом, культурном смысле даже в малой степени не мог сравниваться с уровнем римского мира, которого тот достиг в некоторых отношениях на удивительно ранних стадиях развития. У римлян существовали центральное отопление, различные формы банковского дела, основывавшиеся на капиталистических принципах, оружейные заводы, даже политтехнологи, тогда как варвары были простыми земледельцами, которых восхищала даже застежка с украшениями
