Нога самовольно выстукивала чечетку. Ханна положила руку на колено, заставляя ногу взять себя в руки. Но вторая нога заразилась истерикой близнеца и тоже начала стучать каблуком. Ханна глубоко вдохнула, унимая стресс. Если тело продолжит выходить из-под контроля разума, никаких рук не хватит, чтобы успокоить все конечности и органы.
Даже легкий стресс заставлял Ханну мучиться от диареи. И сегодня, предвидя бунт собственного тела перед важным событием, она еще ранним утром выпила двойную дозу противодиарейного. Но теперь она уже мало доверяла советам фармацевтом, уверенно заявлявшим о супердейственном препарате от бессонницы, который этой ночью со своей задачей не справился. Если же и горсть пилюль противного болотного цвета провалят свою миссию, то Ханна рискует подпортить штаны вместе с уже загубленной репутацией.
Ханна ненавидела находиться в замкнутых пространствах офиса, и тем более, терпеть не могла официальные встречи и деловые беседы. Дайте ей табельный пистолет, наручники и значок, и она смело пойдет выполнять свой долг. Самое интересное, что, когда дело касается работы на улицах или тренировочных соревнований, нервы Ханны превращались в стальные, и тогда ей не было равных. Она валила соперников из пистолета с пятидесяти метров, и опережала товарищей по спринтерским забегам и длинным кроссам. Еще до поступления в полицейскую академию она получила пятнадцатый кхан с золотым пратьятом – самая высокая степень рейтинга в тайском боксе. Ханна изо всех сил старалась быть лучшей во всем, потому что у нее не было выбора. Она либо будет наверху списка, либо вечным неудачником, презираемым за собственное существование.
Она была лучшей в компьютерном классе, и ей до сих пор предлагают место системного администратора полицейского управления – престижная должность специалиста по безопасности компьютерных систем и более, скажем так, приемлемая и уместная для Ханны. А еще уместнее для нее будет работа в миграционной службе, где ей, раз она так хочет выйти на поле, придется посещать места обитания мигрантов и прочих сомнительных личностей для проверки их паспортов и прав на местожительство. Секретарь или работник отдела кадров – вообще, красота, там ее просто заждались. Зачем тебе соваться к серьезным дядям?
Но для Ханны работа в отделе убийств всегда равнялась возможности выжить в жестоком мире, где правит шовинизм и прочие фобии превосходства. Людям претит возможность встретить столь ущербного человека, который окажется лучше них в каких-либо областях. Иной раз сотрудники полиции даже брезгуют взглянуть на нее, как, например, эта секретарша на входе. Едва услышав фамилию Ханны, эта престарелая женщина скорчила такую гримасу, словно съела килограмм лимона и запила горчичным соусом. Она не удостоила Ханну даже взглядом и лишь жестом указала на стул в коридоре, где ей нужно ожидать разрешения капитана войти к нему в офис. Ханна уже привыкла к такой оскорбительной реакции нетерпимых людей, которые сами сеют ненависть в обществе, а потом звонят таким, как Ханна, и зовут на помощь, потому что их грабят и насилуют на улице. Может, вам стоить начать с самих себя, и хотя бы научиться контролировать мышцы на лице и не изображать отвращение к человеку? Никто не заставляет вас приглашать их на семейные ужины или помогать дотащить тяжелые сумки до машины. Вашего равнодушия будет достаточно.
– Офицер Юргис!
Грозный рык раздался из кабинета в дальнем конце коридора и вырвал Ханну из размышлений.
Ханна, как по команде, вытянулась по струнке и решительным шагом проследовала к двери с надписью «Капитан Элвин Фальк».
Ханна зашла в кабинет начальника отдела убийств и закрыла дверь.
Капитан Фальк дымил сигарой прямо на рабочем месте с закрытыми окнами и стонущей системой вентиляции. Кажется, даже она задыхалась от количества дыма на один квадратный метр.
– Доброе утро, сэр! – отчеканил Ханна самым натренированным солдатским голосом.
– Засунь свое доброе утро в зад того ублюдка, что убил третью бабу на бульваре Сансет! – прорычал Фальк в ответ.
Капитану было уже около семидесяти, это был грузный афроамериканец с густыми усами и трехдневной щетиной. Его рубашка пропиталась потом во всех видных местах и отдавала характерным запашком. Его страсть к сладкой выпечке привела ко второй степени ожирения, а табак добивал сердечную мышцу. Возможно, Фальк избежит выхода на пенсию и сразу отдастся в руки Господа.
Бульвар Сансет тянется на три километра в юго-западном районе и является самой крупной городской витриной проституток, выстраивающихся вдоль обочины на обозрение потенциальных клиентов. Вообще, с торговлей женскими прелестями интересная ситуация – они нелегальны, но когда едешь по бульвару Сансет, кажется, что здесь этот закон не действует. Бизнес сутенеров бесстыже процветал, и полиция могла лишь выполнять ежедневные квоты по отлову проституток и их хозяев. Но эта квота никогда не будет равняться тысяче людей в день, не хватит столько камер даже в десяти отделениях полиции. А потому работа полиции заключалась лишь в показательных порках да усмирении самых жестоких сутенеров и чересчур обнаглевших работниц. Ханна часто задавалась вопросом, зачем, вообще, запрещать этот вид бизнеса, если сами полицейские прибегают к услугам жриц любви.
