– Домери и Найдер, – произнесла она ласкающим слух голосом. Я вежливо спросил:
– Не могли бы вы повторить по буквам?
Я имел в виду «Домери», поскольку фамилию девушки «Найдер», «Синтин Найдер» уже зафиксировал в своей записной книжке.
Тут же я понял, что с таким же успехом мог бы попросить ее произнести по буквам фамилию «Шекспир» или «Чарли Чаплин», настолько она удивилась. Очаровательные голубые глаза Синтин выразили искреннее недоверие: что это? Неудачная шутка? Уж не дурачу ли ее?
И все же она заставила себя благосклонно улыбнуться и повторила отчетливо: «Д-О-М-Е-Р-И»… Седьмая авеню, четыреста шесть.
Это был, видимо, адрес конторы фирмы.
– Интересно, – спросила она, – как бы вы отреагировали, если бы я попросила произнести по буквам имя Ниро Вульфа?
– Попробуйте, – предложил я, улыбнувшись. – Положите пальцы мне на пульс и спрашивайте… Только не требуйте произносить по буквам мою фамилию – Арчи Гудвин. Это причинило бы мне боль.
Вульф что-то недовольно заворчал и переместил свои пуды в специально изготовленном для него кресле.
– Вы договорились о свидании, чтобы увидеть МЕНЯ, – сказал он посетительнице. – Я полагаю, вам нужен детектив. Если да, объясните, для чего именно, и не поощряйте ухаживания мистера Гудвина. Ему ничего не стоит вскружить вам голову.
Я пропустил замечание шефа мимо ушей, решив, что не в моих интересах с ним ссориться, ибо он только что приобрел новый «кадиллак», а это означало, что именно мне, Арчи Гудвину, будет подвластно это чудо скорости и комфорта: из нас, четырех обитателей кирпичного особняка на Западной Тридцать пятой улице, что стоит неподалеку от реки, только я один умел водить машину.
Сам Вульф был твердо убежден, что любые механизмы с движущимися частями являются заговором против его особы, он крайне редко покидал дом, разве что по весьма важным причинам личного характера, а по делу – почти никогда, оставаясь в своем кабинете на первом этаже, используя для работы свой природный ум, когда мне удавалось заставить его это сделать.
Управляющий нашим домашним хозяйством, он же шеф-повар Фриц Бреннер знал, как обращаться с машинами, но делал вид, что не знает, да и водительских прав у него не было.
Теодор Хорстман – садовник, который ухаживал за орхидеями в оранжерее на чердаке, считал, что для здоровья полезно ходить пешком, и придерживался этого правила на практике, хотя был далеко не первой молодости.
Я, Арчи Гудвин, был и детективом, и секретарем, и стенографистом, и парламентером, и мальчиком на побегушках, – мастером на все руки. Но теперь-то главным образом – водителем «кадиллака», рассчитывая, что именно к такой мысли придет мой босс. Потому-то я и позволил Ниро Вульфу в присутствии очаровательной Синтин Найдер окрестить меня ловеласом и волокитой. К тому же «кадиллак» стоил кучу денег, а на протяжении этой недели нам никто не предлагал приемлемой работы. А голубоглазая мисс Найдер выглядела так, будто у нее денег куры не клюют.
Надо сказать, если я привык к манерам Вульфа и довольно спокойно выносил его оскорбительные замечания, то другие не отличались такой терпимостью. Вульфу ничего не стоило обидеть Синтин. Случись такое, она поднимется и уйдет искать другое детективное бюро для того, чтобы расстаться там со своими долларами.
Взвесив все это, я понимающе улыбнулся очаровательной клиентке, приготовил авторучку, записную книжку и прокашлялся.
– «Домери и Найдер», – повторила Синтин, – это так же хорошо, как все то, что расположено в районе Седьмой авеню, включая Пятьдесят седьмую стрит, но если вас не интересует модная одежда, и вы не посещаете показ новых моделей нашей фирмы, то ваши жены наверняка отлично ее знают.
Вульф содрогнулся:
– Никаких жен! – сказал он. – Ни у одного из нас нет жены. Потому-то мы так невежественны.
– Но если бы у вас была жена, – продолжала настаивать Синтин, – она непременно пользовалась бы услугами нашей фирмы «Домери и Найдер». Мы шьем высококачественные пальто, костюмы, платья. Даже здесь, в Нью-Йорке, наши клиенты – самые избранные люди. Вот уже двадцать лет, как пользуется самой высокой репутацией дело, основанное Джорджем Домери и Полем Найдером, моим дядей Полем – братом отца…
– Простите меня, – перебил ее Вульф, – может мы сэкономим время, если перейдем к сути вашей проблемы.
– Как раз для этого, – возразила Синтин, – я должна рассказать историю всего нашего дела…
Она нахмурилась, глянула в окно за письменным столом Вульфа с таким видом, как будто что-то там увидела, и, пожав плечами, продолжала:
– Джордж Домери был главой фирмы, ее организатором, администратором и коммерсантом, а дядя Поль был художником-модельером. Речь пойдет главным образом о моем дяде Поле. Если бы не он, Домери никогда бы не сумел создать такую фирму и выпускать такие первоклассные изделия… Владели они фирмой совместно на паритетных началах – пятьдесят на пятьдесят… Но вот мой дядя год назад покончил с собой, как было заявлено официально…
То, что рассказала Синтин Найдер, подтверждало мою мысль, что она в состоянии хорошо заплатить, а для этого – я не сомневался – нам предстоит превратить самоубийство в убийство.
