Открыватели

Открыватели

Авторы:

Жанры: Современная проза, Путешествия и география

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 110 страниц. Год издания книги - 1985.

Геннадий Сазонов впервые попал на Тюменский Север студентом-геологом почти три десятилетия назад. И с тех пор его жизнь и творчество связаны с этим суровым краем. Будням геологов Севера, их неустанному поиску, которому сам автор отдал шестнадцать своих геологических сезонов, посвящены многие рассказы и повести Сазонова.

Основу новой книги тюменского писателя составили произведения уже публиковавшиеся — повесть «Мамонты и фараоны», где немало автобиографичного, и цикл рассказов, многие из которых переработаны и дополнены автором для этого издания. Вошли в сборник и новые новеллы о геологах — «Конец сезона», «Баня», «Туф, правнук Копы». Заключает книгу повесть о деревенском детстве «Мой дед Захар Нерчинск», печатающаяся в сокращенном варианте.

Читать онлайн Открыватели


Геннадий Сазонов впервые попал на Тюменский Север студентом-геологом почти три десятилетия назад. И с тех пор его жизнь и творчество связаны с этим суровым краем. Будням геологов Севера, их неустанному поиску посвящены многие рассказы и повести Сазонова. Образ северной тропы проходит через все книги тюменского писателя. «Сделан первый шаг, второй — и потянулась тропа, как слабая нитка за пронзительно дерзкой иглой…»

Наряду с ранее публиковавшимися произведениями тюменского писателя в книгу вошли и новые его рассказы. Стержневая тема сборника — жизнь и труд геологов Севера.

Свердловск Средне-Уральское книжное издательство, 1985

Мамонты и фараоны

(Повесть)


Глава первая

Давно уже не содрогалась наша планета так мощно и судорожно, как в марте тысяча девятьсот пятьдесят шестого года. Колыхнулась Камчатка. Сопка Безымянная, немая, окованная в лед, безымянная горушка в три тысячи метров — взорвалась. Вершину ее сорвало, стряхнуло словно пепел с окурка; развороченное жерло гудяще раскрыло глубины, а столб пепла смерчем поднялся на сорок километров. Клокотала, причмокивала, расплавленно пузырилась, окаменевала и трескалась кожица юной земли. Над ней полыхали ею же рожденные грозы, обрушивались горячие ливни грязи, но она не захлебывалась, а первородно поднималась из пара и зазывала к себе глубинным голосом.

— По ночам там не уснуть, — взъерошенный, раскаленный Витька мечется по комнате, натыкается коленками на стулья и диковато отсвечивает пожелтевшими глазами. — Вулкан ворчит подземельно: ур-р-р-ру из конуры, земля дрожит по-собачьи, газ гадючий и пар из трещин истекают бесшумно. Обволакивают все… Нет, не уснуть… Кам-чат-ка!

Мы бились за эту сопку, за эту Безымянную в мыле и в пене, изворачивались, сгибались в три погибели, перебаламутили кафедру и деканат… И вот добились.

Сейчас май пятьдесят шестого, сессия за четвертый курс университета, одетый в зелень Саратов и направление на Камчатку — преддипломная практика у жерла неостывающего вулкана. Будто вымолили, выклянчили свидание у непостижимой женщины, и теперь пришло состояние томления и ожидания: ты изнемогаешь от нетерпения, но тебя держит крепко время, срок, и натягиваешь до предела нервы — только бы не сорваться, И почему вдруг Камчатка? Потому что так громко позвала из своего далека? Или дотронулась до честолюбия, ударила по тем глубинам, что таятся в нас и выбрасывают, как из катапульты, в неизвестное? Кто знает, откуда проникает в нас зов далеких земель…

В Фиолетовых закатах тихо протаивают дни, и душно пахнет сиренью. В комнату, где мы заживо замуровали себя, приглушенно доносится Волга, сипловатые голоса пароходов, вечерние шорохи притомившегося города. Мы подгоняем дни, досрочно сдаем экзамены, и наши сны разрывают вулканы.

Вот здесь-то и заявился к нам Николай Басков, громоздкий и шумный, и тесно ему в студенческой комнатушке, словно бульдозеру среди керамики.

— Что-то нас много стало, — прищурился Витька.

— Камчатка, да? Гейзеры там, да? — загремел Николай, распахнул белозубый рот, и его приятно видеть, крупного, тугого и загорелого. — Камчадалы, черт вас возьми. Захожу сегодня к декану, а тот тоненько ухмыльнулся: «На гейзеры собрались. А может, на грязевые ванны».

— Гейзеры! — отрезал Витька. — И вулкан еще, Безымянная сопка, понял?

— Что безымянная, понял. И то, что вам делать там нечего, тоже понял. Вул-ка-ны?! — голос Николая дробится смешком, наливается ехидством и холодит лезвием. — Земля там дышит в пару, а? Желаете вкусить пер-воз-данность? Плутонисты! — презрительно фыркнул он и засел за стол.

Баскова мы немного знаем, однако многие поступки его необъяснимы, точнее, мотивы их. Он считает себя неотразимым и, будучи довольно тщеславным, изо всех сил старается произвести впечатление, что часто ему удастся. Но он никогда не заигрывает и не кокетничает, а просто дышит на тебя чистотой и нерастраченностью. Басков так накачал себе бицепсы штангой и борьбой, что смотреть боязно. Были у меня с ним две встречи на ковре, и обе он выиграл, просто раздирал меня на детали и приятно улыбался. Аспирантура, а точнее, шеф и тонконогие аспиранточки отучили Николая от крепких словечек, но не смягчили ухваток — он остался человеком-тараном.

— А подпустят ли вас к жерлу, а? — задрожал Басков в смехе. Вытащил папиросы, швырнул пачку на стол, закурил. — Подпустят, спрашиваю? Не раненько ли? Или сразу решили в мальчики на побегушках определиться, а? Не гляди так на меня, не гляди, — стул под ним заскрипел, он усаживался поудобнее и надолго. — Да там же наука — доктора, академики, а у каждого свита, придворные, и они облепили всю сопку, как термитник, вулкана не видно: телами своими закрыли, как сочинский пляж. Но они-то знают, чего хотят: возьмут вулкан в оберточку, в суперобложку монографий — кому газ, кому пепел, а кому механизмы извержения. А вы… вы-то какого черта сможете там увидеть, а? Термос с коньяком за академиком таскать или по вечерам ему пятки почесывать?

— Тебе-то до этого какое дело, Коля? — спросил я его. — Мы без тебя придумали, без тебя этот вулкан себе добыли. И кем мы там станем, зачем тебе?


С этой книгой читают
Музыка для богатых

У автора этого романа много почетных званий, лауреатских статуэток, дипломов, орденов и просто успехов: литературных, телевизионных, кинематографических, песенных – разных. Лишь их перечисление заняло бы целую страницу. И даже больше – если задействовать правды и вымыслы Yandex и Google. Но когда вы держите в руках свежеизданную книгу, все прошлые заслуги – не в счет. Она – ваша. Прочтите ее не отрываясь. Отбросьте, едва начав, если будет скучно. Вам и только вам решать, насколько хороша «Музыка для богатых» и насколько вам близок и интересен ее автор – Юрий Рогоза.


Сигнальные пути

«Сигнальные пути» рассказывают о молекулах и о людях. О путях, которые мы выбираем, и развилках, которые проскакиваем, не замечая. Как бывшие друзья, родные, возлюбленные в 2014 году вдруг оказались врагами? Ответ Марии Кондратовой не претендует на полноту и всеохватность, это частный взгляд на донбасские события последних лет, опыт человека, который осознал, что мог оказаться на любой стороне в этой войне и на любой стороне чувствовал бы, что прав.


Всё есть

Мачей Малицкий вводит читателя в мир, где есть всё: море, река и горы; железнодорожные пути и мосты; собаки и кошки; славные, добрые, чудаковатые люди. А еще там есть жизнь и смерть, радости и горе, начало и конец — и всё, вплоть до мелочей, в равной степени важно. Об этом мире автор (он же — главный герой) рассказывает особым языком — он скуп на слова, но каждое слово не просто уместно, а единственно возможно в данном контексте и оттого необычайно выразительно. Недаром оно подслушано чутким наблюдателем жизни, потом отделено от ненужной шелухи и соединено с другими, столь же тщательно отобранными.


Невеста для Кинг-Конга и другие офисные сказки

В книгу включены сказки, рассказывающие о перипетиях, с которыми сталкиваются сотрудники офисов, образовавшие в последнее время мощную социальную прослойку. Это особый тип людей, можно сказать, новый этнос, у которого есть свои легенды, свои предания, свой язык, свои обычаи и свой культурный уклад. Автор подвергает их серьезнейшим испытаниям, насылая на них инфернальные силы, с которыми им приходится бороться с переменным успехом. Сказки написаны в стилистике черного юмора.


Не боюсь Синей Бороды

Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.


Особенный год

Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Кинжал милосердия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Океан Бурь. Книга вторая

Первая книга романа — «Море Ясности» уже выходила в свет. Вторая книга, рассказывающая о дальнейшей судьбе юных героев, публикуется впервые. Название романа символично: от ясного мира детства к возрасту исканий, раздумий идут его герои.


Последняя любовь гипнотизера

Как далеко вы готовы зайти, чтобы сохранить мужчину своей мечты? Успешный гипнотерапевт, Элен помогает людям справиться с их проблемами. В прошлом у Элен было несколько бурных романов, и сейчас ей больше всего хочется покоя и стабильности. Встреча с Патриком вселяет в нее оптимизм. Патрик привлекателен, одинок, кроме того, Элен чувствует, что нравится ему, но Патрика вот уже три года преследует Саския — его прежнее увлечение. Элен заинтригована и хочет встретиться с этой женщиной, не подозревая, что та под чужим именем ходит на ее сеансы, поскольку желает знать все о той, кто занял ее место в сердце Патрика, и всеми правдами и неправдами вернуть бывшего возлюбленного… Роман для всех, кто любил, терял любовь и обретал ее вновь.


Милые лжецы
Автор: Эдна Мир

Легкомысленная Мэди Рэндолф на одно и то же время назначила встречу сразу двум мужчинам. На помощь ей пришла взрослая дочь Дэвина, заменив ее на одном из свиданий под чужим именем, и влюбилась с первого взгляда. Незнакомец тоже не остался равнодушным, но оказалось, что он совсем не тот, за кого себя выдавал…


Другие книги автора
И лун медлительных поток...

«Неохватные кедры просторно раскинули тяжелые кроны, словно держат на себе задремавшую тяжесть времени…» В безбрежность тайги, в прошлое северного края погружаемся мы с первых страниц этой книги. Здесь все кажется первозданным — и природа, и борьба за существование, и любовь. «И на всю жизнь, на всю долгую жизнь в Мирона вошло и осталось пронзительное, неугасимое удивление перед женщиной, что горячим телом, обжигающим ртом защитила его, оборонила от смерти. Она обнимала его нежно и плотно, обнимала волной от головы до пят, она словно переливала себя в Мирона, переливала торжественно и истово…»Роман-сказание — так определили жанр книги ее авторы тюменский писатель Геннадий Сазонов и мансийская сказительница Анна Конькова.


Поделиться мнением о книге