От Белого моря до Черного

От Белого моря до Черного

Авторы:

Жанры: Публицистика, Путешествия и география

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 114 страниц. Год издания книги - 1962.

А. Стражевский знаком советскому читателю по увлекательной повести «Истина стоит жизни», посвященной путешественникам по Африке. Эта новая книга тоже рассказывает о путешествии, но уже не по дальним странам, а по нашей родной земле. Автор проехал за рулем автомобиля через всю Русскую равнину — от Архангельска до Новороссийска. Его спутником был молодой кинооператор Ю. Сокол.

В книге даны зарисовки природы Европейской России, описан труд советских людей в различных отраслях народного хозяйства, затронуты некоторые экономические и общественные проблемы. Книга дает наглядное представление о богатстве, красоте и многообразии севера, центра и юга России. Вместе с тем это живой путевой репортаж, полный интересных наблюдений и занимательных эпизодов.

Читать онлайн От Белого моря до Черного


I. СТОЛИЦА ЛЕСНОГО КРАЯ

Это север?

Рассказывают, что один англичанин, приехав как-то по делам в Париж, застал там дождливую погоду. Когда ему спустя несколько лет снова пришлось быть в Париже, опять шел дождь, и англичанин написал в своих путевых заметках: «Франция — ужасная страна, там непрерывно идут дожди».

Нечто подобное могло бы случиться с теми, кто побывал на нашем русском севере летом 1959 года. Такого сухого и теплого лета здесь не бывало чуть ли не с 70-х годов прошлого века. Весной после сева, как по заказу, выпали осадки, а потом установилась ясная и теплая погода, и даже в тех районах, где значительную часть зерновых обычно убирают зеленой массой на силос, в этом году сняли хороший урожай спелого зерна.

В Архангельске, как и во всей приморской полосе, не обошлось, конечно, без дождей, но в общем и здесь выдалось редкостное лето.

Может быть, отчасти поэтому знакомство с севером сразу опрокинуло все наши прежние представления о нем. Где затяжные моросящие дожди, где обложные серые густые облака, где однообразная унылая низменность, представление о которой создает разлив зеленой краски на школьной карте, где хмурая непроходимая дремучая тайга? Ничего этого мы не видим. Окрестности Архангельска смело поспорят и с Подмосковьем и со многими другими воспетыми за красоту местами.

Чего стоит одна Северная Двина! Могучий спокойный поток, издали серый, а вблизи с золотистым отливом, омывает два совершенно непохожих друг на друга берега — правый высокий, холмистый, одетый растительностью, с белыми пятнами известняковых обнажений, левый отлогий, травянистый, широкими террасами уходящий в синюю лесную даль. Впрочем, и левый берег кое-где бугрится высокими кручами, которые обращены к воде песчано-глинистыми обрывами. Река ветвится рукавами, но только с высоты видны острова и протоки, а если стоишь у воды, то какой-нибудь низменный островок представляется берегом, и лишь когда покажется вдруг за лугом движущаяся пароходная труба, соображаешь, что там главное русло — фарватер.

Никакой особой северной суровости не заметно и в облике самого Архангельска. Это город по преимуществу деревянный, только в центральной части преобладают каменные здания, но ведь у нас и в средней полосе немало городов подобного типа. Если сравнить его основное ядро с каким-нибудь среднерусским городом на хорошо известной реке, то обнаружится больше сходства, чем различия. И тем не менее у Архангельска есть яркие особенности. Но связаны они не столько с его географической широтой — всего 200 километров от полярного круга, — сколько с его ролью столицы лесного края, к тому же стоящей у выхода в океан.

Из окна нашего номера в гостинице виден один из самых оживленных перекрестков Архангельска — угол проспекта П. Виноградова (так называется главная улица) и Поморской. Напротив нас «Гастроном», под нами «Универмаг», на Поморской целая вереница магазинов, а немного дальше, вправо по набережной, центральный рынок. День воскресный, и улицы запружены народом. Много приезжих из окрестных деревень. Отличаешь их не по одежде — в воскресенье теперь везде одеваются по-городскому, — а по тому, как побаиваются они автомобилей и трамваев, да еще по той особой суетливости, которая выдает стремление везде успеть. Приехали они в большинстве не на поезде и не на автомашинах, а на теплоходах и катерах: селения расположены преимущественно по Северной Двине, на ее берегах и островах дельты. Речной транспорт служит здесь главным средством пассажирского сообщения, а в последнее время с ним все больше конкурирует воздушный.

Выходим на улицу. Безраздельно господствует северный говор. Окая, с особой, неподражаемой музыкальной интонацией и частичкой «дак» в конце фразы говорят как приезжие, так и горожане.

На центральной площади большой сквер со множеством красивых цветников и густыми деревьями. Напрасно вы искали бы здесь северной экзотики; тут увидите рослые тополи, стройные липы и густой кустарник акации. Так и хочется спросить прохожего: «Скажите, пожалуйста, а где же тут, собственно, север?».

Сверкнула гладь реки. На берегу в небогатом опрятном скверике высится памятник Петру I. Великий реформатор Руси побывал здесь трижды: в 1693, 1694 и 1702 годах. Последний свой кратковременный визит царь посвятил весьма узкой задаче: он лишь поддал жару строителям Ново-Двинской крепости, предназначавшейся для обороны устья Северной Двины от шведов. Но первые два приезда сыграли большую роль как в жизни Петра, так и в судьбе Архангельска. Здесь молодой царь — в 1693 году ему было всего двадцать один год — впервые наяву увидел море и морские корабли, отсюда он совершил свое первое морское плавание, здесь по его указу была заложена первая в России судостроительная верфь, на ней построен и при участии Петра спущен на воду первый морской корабль.

Правда, впоследствии Петр отвернулся от Архангельска: прорубив другое, более широкое окно в Европу, он жестоко ограничил торговлю через архангельский порт, а затем и вовсе запретил ему всякий вывоз. Петр был нетерпелив, он не мог ждать, пока неповоротливое российское купечество осознает преимущества нового порта. А может быть, он предчувствовал, что век его короток и что после него долго еще некому будет толкать с такой силой тяжелый на ходу воз российской экономики, и стремился придать ему как можно большее ускорение… Так или иначе, морская торговля была направлена через Балтику, а северодвинские промыслы захирели, и закрылась даже корабельная верфь, детище Петра.


С этой книгой читают
Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Гласное обращение к членам комиссии по вопросу о церковном Соборе

«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Сказки

Двенадцать взрослых сказок для поклонников серии «ФРАМ».


Томагавки кардинала

Это мир, в котором Североамериканские колонии остались за французами, более того им даже удалось вытеснить от туда англичан. Причём одним из факторов этой победы стала иная политика в отношении ирокезов, тесный союз с ними и принёс французам победу (отсюда и название книги).Хочется отметить историческую часть произведения - альтернатива очень реальна и продумана, что достаточно редко встречается среди современной АИ. Кстати, в произведении нет ни каких попаданцев, да они и не нужны, мир и так смотрится очень реально.


Испытание в искусствах воспитанников и воспитанниц школы Императорского Московского театра

«Ежегодно делаются испытания театральных школ в Москве и в Петербурге. Сии так называемые экзамены, как и все вообще, не достигают цели и не отвечают даже своему названию. Прежде всего надобно определить назначение театральных школ. Если оно состоит в доставлении театрам фигурантов и фигуранток, изредка солистов и никогда актеров или актрис образованных, то мы согласимся, что школы свое назначение исполняли и исполняют…».


«Графиня поселянка, или Медовый месяц», «Две записки, или Без вины виноват», «Чертов колпак»
Жанр: Критика

««Две записки» – один из слабых водевилей, переведенных покойным А. И. Писаревым, всем известен: с потерею Рязанцева, который играл Батермана, эта пиеса совсем упала…».


Другие книги автора
Истина стоит жизни

В основу этой историко-географической повести положены действительные события. Проблема истоков Нила многие века волновала географов. В середине XIX века она приобретает особую остроту: европейские державы стремятся к захвату района нильских верховий. Английские офицеры Бертон, Спик и Грант — энергичные, талантливые путешественники — первыми из европейцев проникают к озерам Танганьики и Виктория-Ньянца. Они наблюдают удивительные явления природы этого края, становятся свидетелями интереснейшего самобытного уклада жизни населяющих его народов.