Австралийская сказка
Давным-давно люди не знали, что такое солнце, потому что солнца не было. И днём, и ночью только луна и звёзды смотрели на землю. И люди отлично знали, что звёзды — это глаза великанов, живущих за облаками, а луна — глаз самого большого из них, хозяина неба. Надо сказать, что в те далекие времена не было у людей ни стрел, ни копий, и звери и птицы их совсем не боялись. Хохлатые какаду и пестрые попугаи беспечно резвились в зеленых рощах; в реках плескались черные лебеди, а длиннохвостые кенгуру со своими детёнышами без опаски подходили к тростниковым хижинам человека. Никто даже и не думал опасаться — ни хищного волка, ни дикой собаки динго. И все-таки иногда звери ссорились между собой.
Однажды журавль и эму, длинноногая птица, отправились побродить по равнине. Но всякий знает, что у красавца эму ноги вдвое длиннее журавлиных. Поневоле начал журавль отставать, и это показалось ему обидным.
— Дружок, не беги так быстро! — закричал журавль.
Но эму ничего не ответил: он и рад бы был не спешить, но никак не мог сдержать свои длинные ноги. Он говорил им: «Стойте!»— а они бежали и бежали и уносили его вперед со скоростью ветра.
Тогда журавль окончательно рассердился и стал осыпать приятеля бранью. Этого эму стерпеть не мог. Он повернулся и долбанул журавля своим крепким, как камень, клювом. Пришлось журавлю спасаться бегством. Но он не спустил обиды. Он поскакал к гнезду эму, схватил одно из огромных яиц птицы и изо всех сил подбросил вверх.
Яйцо полетело прямо в небо и упало в кучу хвороста, которую сложили трудолюбивые небесные великаны. Яйцо лопнуло, яркий желток вытек, и хворост вспыхнул горячим пламенем. Тут стало так светло, что с непривычки все люди и звери чуть не ослепли, а великан, хозяин неба, проснулся. Он посмотрел на землю и очень обрадовался: при свете солнца земля стала прекрасней вдвое!
— Вот это мне по душе, — закричал великан. — Пускай так будет всегда.
И он стал любоваться небесным костром. Целый день ярко пылало пламя, но к вечеру стало угасать. Только красные угли тлели за облаками. Потом и они начали покрываться золой. Великан испугался:
— Плохо дело! Если все угли погаснут, так чем же мы разожжём костёр утром?
Он подкрался, схватил один уголёк и укутал его чёрной тучкой. Тогда ночь опустилась на землю, и люди уснули.
Но великану было уже не до сна.
— Помощники, за работу! — приказал великан-луна, и тотчас тысячи звезд загорелись в небе. Это откликнулись младшие великаны.
Всю ночь они собирали хворост. Когда же куча выросла величиной с гору, хозяин бросил в неё уголёк и вместе с братьями принялся раздувать костёр. По земле пролетел предрассветный ветер. А уголёк моё краснел и краснел; он становился всё ярче, и наконец хворост вспыхнул.
Люди проснулись и сказали:
— Смотрите, на небе снова пылает солнце!
И принялись за работу.
С тех пор каждую ночь бродят по небу трудолюбивые великаны со своим белолицым хозяином. Каждую ночь они собирают хворост и каждое утро раздувают костёр-солнце. Но никогда великан-луна не забывает спрятать на ночь один маленький уголёк и укутать его чёрной тучкой. А для того чтобы люди могли спать спокойно и утром вовремя выйти на работу, великан приказал петуху будить людей ещё до рассвета. И петух хорошо знает свою службу.
Каждое утро, едва забелеет восток, он взлетает на крышу, машет крыльями, кричит и громко смеётся:
— Гур-гур, га-га! Гур-гур, га-га! Просыпайтесь, люди! Восходит весёлое солнце!
И как ему не радоваться, как не смеяться, если солнце приносит всем и свет, и тепло, и жизнь.
Австралийская сказка
Молодая утка часто плавала одна. Ёё племя говорило ей, что когда-нибудь водяной дьявол Маллока схватит её, если она будет такой безрассудной, но она не обращала внимания на эти слова. Однажды, уплыв вниз по течению, она вылезла на берег, где увидела молодую зеленую траву. Она стала щипать её, как вдруг из укрытия выскочила крупная водяная крыса Биггун и схватила её.
— Я живу один, и мне нужна жена, — сказал Биггун.
— Отпусти меня, — просила утка, — у меня есть жених в моём племени.
— Я одинок. Оставайся со мной, и я не причиню тебе вреда. Если же ты будешь сопротивляться или попытаешься убежать, я стукну тебя по голове или проткну этим маленьким копьём, которое всегда ношу с собой.
— Моё племя придёт и будет сражаться с тобой; может быть, убьют и меня.
— Нет, они подумают, что Маллока схватил тебя. Если хотят, пусть приходят, я готов, — и он показал своё копьё.
Утка осталась. Она боялась уйти, пока крыса наблюдала за ней. Она притворилась, что ей нравится новая жизнь и она хочет остаться навсегда, хотя всё время думала о побеге. Она знала, что её племя ищет её, так как слышала голоса. Но Биггун держал её взаперти в своей норе на берегу весь день и выпускал плавать только ночью, зная, что в это время её племя не придёт за ней, боясь Маллоки.
Утка так хорошо скрывала свои чувства, что Биггун наконец решил, что она действительно довольна жизнью, и постепенно перестал сторожить её. Днём он начал по-прежнему долго спать. Тогда для неё представился удобный случай. Однажды, когда Биггун крепко спал, она выскользнула из норы в реку и быстро поплыла к своему старому стойбищу. Вдруг она услышала сзади какой-то звук. Она подумала, что по Биггун или страшный Маллока, полетела, полетела и усталая опустилась среди своего племени.
