Каримчик протянул мне «Пионерскую правду». Я сразу понял, что он чем-то очень взволнован. Еще не зная причины, я тоже заволновался, потому что изучил своего друга.
— Читал? — спросил он.
— С продолжением? — догадался я.
— С каким продолжением?
— Ну, повесть…
— А, — махнул он рукой. — Вот что читать надо.
Я на эту заметку и внимания не обратил. Один мальчик, сын путевого обходчика, увидел незнакомого человека и сообщил о нем пограничникам. Задержанный оказался агентом иностранной разведки. Сыну путевого обходчика вручили медаль «За отличие в охране государственной границы СССР».
— Понял? — спросил Каримчик.
Я кивнул.
— Скажи, здорово! — приставал он.
— Ну, здорово.
— Вот бы нам такую медаль!
Я подумал, что медаль действительно не помешает. Только ведь кто нам ее даст?
Он словно угадал мои мысли:
— Дадут нам эту медаль!
— Когда дадут? — спросил я, чувствуя, что очень хочу иметь медаль.
Представляете: заходим мы в школу, снимаем пальто. Медленно так снимаем. И вдруг — ах! — все видят медаль.
— Когда дадут, — передразнил Каримчик. — Сначала ее заслужить надо.
— А как?
Он уже все решил. Отец у Каримчика — майор. Работает он в нашем городе, но часто бывает на границе и однажды брал Каримчика с собой.
— Теперь мы поедем вместе, — сказал Каримчик. — Вот будут каникулы и махнем…
Меня вначале не хотели пускать. Мама сказала, что это глупости.
— И совсем не глупости, — пытался я возразить ей.
— Ну, что тебе делать на границе? — строго спросила она.
Я чуть было не сказал, что мы едем за медалями. Но это было нашей тайной, и я не мог просто так взять и выложить ее всем. Тут вмешался папа. Он сказал, что меня надо приучать к самостоятельности и, если я не буду в тягость…
Одним словом, он позвонил майору. Но Каримчик своего отца уже обработал, и тот подтвердил, что берет нас обоих.
Мама стала готовить меня в дорогу. У меня была синяя спортивная куртка.
— Вот в ней и поедешь, — сказала мама.
Я настаивал на новом костюме, потому что мне должны были прикрепить медаль.
Но мама и слушать не захотела. Я решил не спорить. В конце концов потом можно будет медаль перевесить.
На следующее утро к нашему дому подкатил газик. Каримчик вышел с отцом из своего подъезда, я — из своего. Интересно, что Каримчик жил в четвертом подъезде и учился в четвертом классе. У меня так не получалось. Я учился в третьем классе, а наш подъезд был вторым.
Шофер поздоровался с майором и открыл переднюю дверцу кабины.
Каримчик потянул на себя заднюю дверцу и присвистнул от удивления. Я взглянул через его плечо и увидел огромную овчарку. Спина и хвост у нее были черные. На груди шерсть белая, густая. А медалей у нее было столько, что их, наверно, хватило бы на весь наш класс. Ну, если не на класс, так уж на звено точно.
— Залезайте смелее, ребята, — сказал шофер. — Она вас не тронет.
— А мы и не боимся, — ответил Каримчик. Он даже сказал овчарке, чтобы она подвинулась.
— Молодцы, — заметил водитель, когда мы уселись. — Кстати, можете познакомиться. Ее зовут Динга.
— Поехали, — сказал майор.
Шофер включил скорость. Я различил на его погонах золотую нашивку.
Каримчик шепнул мне, что это ефрейтор Алиев.
Газик вырвался на шоссе и стал обгонять машины. Нам это очень понравилось.
Динга с трудом разместилась между сидениями. Она положила морду на колени Каримчика и дышала мне в руку, словно хотела, чтобы я уступил ей свое место.
Но мне было хорошо сидеть. Это Каримчика Динга здорово стеснила. А я мог даже болтать ногами. Кроме того, мне была видна стрелка спидометра. Ему за спиной ефрейтора стрелку не было видно, и я время от времени спрашивал:
