Фантастическая повесть
LOWELL HOWARD MORROW
Американский прозаик Лоуэлл Ховард Морроу (1870–1951) не столь знаменит, как его коллеги по фантастическому цеху Герберт Уэллс или Эдгар Берроуз. Но, возможно, современному читателю будет любопытно познакомиться с одной из апокалиптических антиутопий 1930-х годов. «Омега, человек» — самое известное произведение Морроу, повествующее о последних людях Земли.
Перевод Евгения Никитина
Евгений Никитин родился в 1992 году. Заведует отделом зарубежной литературы журнала. Как переводчик публикуется в «Юности» с 2010 года. Лауреат премии зеленого листка в номинации «Начинающему автору» журнала за 2013 год. Выпускник Института лингвистики и межкультурной коммуникации Московского государственного областного университета по специальности «перевод и переводоведение», в настоящее время учится в магистратуре Российского государственного гуманитарного университета по специальности «история».
* * *
Серебристый летучий корабль стремительно рассекал носом раскаленный от жары воздух. Полуденное солнце нещадно жгло простирающуюся под ним пустошь. Повсюду царили безмолвие и смерть. Ни в воздухе, ни на тускло-серой земле не виднелось ни одного живого существа. Единственное, что подавало признаки жизни, — сам летательный аппарат. На небе цвета индиго не было ни облачка. Где-то вдали вырисовывались горные пики, вгрызающиеся в горизонт, словно зубья гигантской пилы.
Воздушный корабль плавно затормозил над усыпанной солью равниной, резко снизился и, наконец, приземлился на дне большой чашеобразной впадины — расщелины, чьи каменистые бока уходили на мили вверх, рвясь обратно к небу. Несколько мгновений спустя люк на боку воздушного судна бесшумно открылся. Засиял яркий свет. Две фигуры вышли наружу, задержались на пороге и осмотрели высохшую пустошь. Затем без малейшего признака страха — хотя до земли было семьдесят пять футов — выпрыгнули из корабля и спланировали наземь.
Эти двое людей — последние из выживших детей Земли — были мужем и женой. Омега и Тальма. Палящие лучи солнца окрасили их кожу в темно-красный цвет. Ростом они были выше среднестатистического обитателя теперешней Земли. Их ноги были тонкими, костлявыми, беспалыми, потому что люди уже несколько столетий почти не ходили по земле. Руки же — длинные, с маленькими, но хорошо сложенными и мускулистыми кистями. Область живота невелика, что компенсировалось размерами груди, прикрывавшей необычайно мощные легкие: природа помогла человеку справиться с проблемой разреженности воздуха. Однако самым странным у этой необычной парочки выглядели массивные головы на коротких тоненьких шейках. Черепная коробка была чрезвычайно развита; выпуклые лбы свидетельствовали о высоком интеллекте. Широко расставленные глаза были большими, кругловатыми, темными, живыми; огромные уши чутко улавливали музыку и звуки природы. К широким ноздрям прилагались очень маленькие (хоть и с полными чувственными губами) рты. Волос на теле не было совсем. Даже брови и ресницы отпали много веков назад. Улыбаясь, новые люди не демонстрировали сверкающих зубов, ибо природа отбросила их как ненужный элемент в ходе эволюции.
Серебристый корабль надежно укрылся в глубоком «кармане» на дне высохшего древнего моря. За миллионы лет жадные лучи солнца и хлещущие порывы ветра осушили его воды, оставив лишь бледную тень прошлого — соленое озеро, простирающееся почти на сотню акров. Ростки желтовато-зеленой травы жались к берегам, тщась предотвратить неизбежную гибель; то тут, то там бледные цветы и изможденная жарой трава храбро вздымались навстречу палящему светилу. Это одинокое озеро, расположившееся во впадине между долинами и горами, когда-то бывшими частью Тихого океана, стало последним на Земле источником воды. Все остальное — ныне безжизненное, сухое, бесплодное — сгорело под безжалостным солнцем.
* * *
Омега с Тальмой, взявшись за руки, словно увлеченные игрой дети, приблизились к озеру. Они плавно скользили, почти не касаясь почвы, и остановились, когда зашли по колено в теплые недвижные воды.
Омега зачерпнул рукой жидкость и сделал жадный глоток.
— Хороша, — заметил он низким мелодичным голосом. — И ее много. Здесь мы сможем остановиться надолго.
Тальма радостно рассмеялась. Ее большие красные глаза лучились заботой и любовью.
— Я так рада. Знаю, Альфе здесь тоже понравится.
— Да, милая. К тому же… — Омега умолк и внимательно осмотрел прозрачное озеро.
В центре вода колебалась. Большие пузыри начали вырываться на поверхность. Вдруг в воздух выстрелили длинные струи — как будто гонимые наружу давлением из глубины. Люди в немом изумлении наблюдали, как волнение так же внезапно улеглось, а водная поверхность вновь стала спокойной гладью.
— Вулканическая активность. — Омега казался напуганным. — В любой миг земля может развернуться, и тогда озеро превратится в огненную яму. Но нет, этого не может быть, — добавил мужчина: он вспомнил, что уже несколько веков не было ни землетрясений, ни извержений вулканов.
— В чем дело, Омега? — прошептала Тальма.
Тот отвел глаза:
— Уверен, нам нечего бояться, дорогая. Просто открылся мелкий разлом в коре.