Над нами те ж, как древле, небеса,
И так же льют нам благ своих потоки,
И в наши дни творятся чудеса,
И в наши дни являются пророки.
Владимир Бенедиктов
Посещение Лавры никто не планировал.
Отдыхали, гуляли с местными друзьями по клубам, любовались Днепром, пили горилку, спорили о Киевской Руси. А потом вдруг Соне показалось, что съездить в Киев и не побывать в Киево-Печерской Лавре — неправильно.
Тоха по-детски распахнул голубые глаза и, хлопнув себя по колену, воскликнул:
— Димыч, у тебя мудрая женщина! Правда, давайте выберемся.
— Да ладно, за стеной она выглядит точно так же, как будет смотреться изнутри, — поморщился Дима. — И потом, чтобы идти в монастырь, надо выбраться засветло, быть трезвым и перегаром не дышать.
— В курсе я, нечего из старшего брата дикаря делать. Только проблема-то в чем?
Димка потер ладонью коротко стриженую светлую голову и потянулся за через чаем.
— Ну я вообще планировал сегодня на пати сорваться. У нас вроде как отдых планировался, а не паломничество. Я вон и вооружиться успел. Глянь, там на спинке стула куртка висит, в правом кармане.
Тоха вытащил знатно упакованный пакетик и присвистнул.
— Хороший запас.
Соня подорвалась с кресла.
— Я покурить.
Хлопнула балконная дверь, и в комнате повисла тишина.
— Проблемы? — поинтересовался Тоха.
Дима махнул рукой и вышел вслед за девушкой.
Она стояла, устало облокотившись о перила, вечерний ветерок ерошил ей крашеные в черный по-мальчишески остриженные волосы.
— Ну ты чего опять надулась?
— Да ничего. Ты же считаешь, что все в норме вещей — значит, так оно и есть.
— Сонь, хорош капать на мозг? Твои сигареты в сто раз вреднее, я же не пилю тебя каждый раз по этому поводу?
— Хватит передергивать и подменять понятия! Я не цеплялась к тебе, когда ты покуривал раз в месяц. А теперь ты дома укуриваешься каждые выходные, а здесь вообще зажег, да еще и Тоху вечно подбиваешь. Знаешь, меня достало.
Она нервно затушила сигарету. Дима обнял ее за худенькие плечи.
— Ну брось, кисуль. Я обещаю — вернемся домой, и я сбавлю обороты. Хорошо? И, если ты так хочешь, давай завтра сходим посмотрим твою Лавру. Ну? Хочешь?
Соня улыбнулась и уткнулась личиком любимому в грудь.
— Хочу!
Тоха, наблюдавший всю сцену через стекло, довольно ухмыльнулся.
— Ну вот, мир, труд, май, — сказал он себе, и направился в прихожую. В квартире, где двое повздоривших влюбленных нашли общий язык, третьему лучше не задерживаться.
— Ты хочешь жить? — Не знаю. Это было.
— Опомнись! — Я не жду, не помню, не боюсь.
— Ты можешь все. — Мне все давно постыло.
— Я промолчу. — А я, я обойдусь.
Ф. Вийон
Она ждала на улице маму, прохаживаясь по бордюру, с удовольствием постукивая по нему новыми красными босоножками. Прозрачный утренний воздух дышал свежестью.
У соседнего подъезда сидел странный человек в смешном черном плаще.
— Привет, — сказала она, рассматривая кружевные манжеты его рубашки — совсем как у мамы на кофте.
— Здравствуй, — глухим голосом ответил человек.
— А почему у тебя рюшки на рукавах? Дяденьки такие рубашки не носят, только принцы в сказках.
Человек озадаченно взглянул на ребенка, потом уставился на манжеты и пожал могучими плечами.
— В самом деле? Видимо, я безнадежно отстал от моды.
— А ты кто?
— Дух.
— Ааа, ты привидение!
Человек усмехнулся.
— Почти.
Она была счастлива. Хлопнув в ладони от восторга, села с ним рядом.
— Давай дружить? Я всегда говорила, что есть привидения, а мама говорит, я много мультиков смотрю. Она говорит, что я глупая и что привидений нет. А вчера я ей опять сказала что видела маленькое привидение, а мама меня наказала. А ты правда привидение? Не врешь? Поклянись! Скажи: «Чтоб я лопнул если я вру»!
Человек вместо страшной клятвы улыбнулся и разжал сомкнутую руку. На ладони лежала пасочка. Ее пасочка!
— Ой! Я вчера с Леной и Олей играла, а пришли мальчишки и стали драться, я ее спрятала, потом искала-искала, а куда спрятала — забыла!
Девочка вертела формочку для песка в руках, радостно встряхивая косичками.
— Значит, ты хороший, — вдруг уверенно сказала она.
— Нет.
— А зачем ты тогда мне пасочку отдал, если ты плохой?
— Не знаю, — и это была правда.
— А у меня завтра день рождения! У тебя когда день рождения?
— Не знаю.
— Ты же большой, — с сомнением сказала она. — Неужели не знаешь? Ну когда тебе подарки дарят?
— Мне никто не дарит подарков, — улыбнулся человек, и в его пронзительных холодно-голубых глазах потеплело.
Девочка ахнула.
— Никогда-никогда?
— Никогда.
— И не дарили?
— Нет.
— Ой… А у тебя мама есть?
— Нет.
— А папа?
Человек вздрогнул.
— Был… Наверное.
— Он умер, как мой дедушка?
— Нет.
— Поругались?
— Хуже.
— Подрались!?.
Человек усмехнулся.
— Вроде того…
— А ты попроси прощения. Когда меня папа наказывает, я прошу у него прощения — и мы миримся! Папа всегда простит!
— Я не могу.
— Страшно?
— Слишком давно все было.
— Ты скучаешь, да? — почти шепотом спросила она.
Чуть помолчав, человек очень глухо сказал:
— Пожалуй…
И тут раздался строгий женский окрик.
Девочка вскочила с бордюра.
— Это мама. А ты еще придешь?
— Не знаю. Может, звездочкой подмигну, — улыбнулся человек.
— Ты приходи!!! Пока!
— Прощай.
— Кому это ты кричишь?