Было уже далеко за полночь, когда на одной из улиц подмосковного Чкаловска, хорошо освещенной полной луной, составившей в это время конкуренцию редким фонарям, затормозили неприметные «Жигули» шестой модели.
Вышедшие из машины двое мужчин, кутаясь в модные пальто черного цвета, скрылись в переулке, который упирался в сосновый лес.
Пройдя через него с полкилометра по тропинке, они вышли к окраине небольшого дачного поселка и остановились.
Весна была в самом разгаре, однако столбик термометра по ночам все еще норовил опуститься за нулевую отметку. Промозглый ветерок, наполненный запахами едва оттаявшей земли, пробирал до костей.
– Куда дальше? – вопросительно посмотрел на своего попутчика высокий, седой мужчина со шрамом на щеке.
– Третий дом отсюда, – кивнул головой второй, указывая направление.
Он выглядел моложе и уступал в росте, однако был шире в плечах.
Оба говорили по-чеченски.
Войдя во двор наполовину недостроенной дачи, они направились к воротам гаража, через щель которых едва заметно пробивался электрический свет.
Седой остановился в нескольких шагах от железной двери, держа руки в карманах, и, слегка поеживаясь, принялся ждать, когда на стук его помощника отзовутся.
– Кто? – раздался неприветливый мужской голос.
– Аслан, – вполголоса ответил парень.
Свет, лившийся через щель, погас, и двери бесшумно открылись. Мужчины прошли в глубь гаража. До слуха донесся едва слышный скрип петель и лязг запора, после чего свет вновь включили.
Это помещение было довольно просторным. Здесь свободно могло разместиться несколько легковых автомобилей. Бетонный пол был тщательно вымыт.
Вдоль одной из стен стояли коробки с компьютерами. Уложенные одна на одну, они занимали треть всего пространства. По центру находился длинный стол, на котором валялись отвертки, пинцет, куски полиэтилена и паяльник. Рядом с ним, на пластиковом стуле, сидел, уперев правую руку в колено, преклонного возраста мужчина.
Черты лица этого человека имели какую-то тонкую, едва уловимую схожесть с внешностью вошедших. У него были серые умные глаза, глядевшие на гостей из-под темных, сросшихся на переносице бровей. Длинный, с горбинкой нос подпирали пышные усы. Голову покрывала круглая, сшитая в форме тюбетейки, кожаная шапочка.
Его рот расплылся в улыбке.
– Аслан! – Он медленно поднялся со своего места и, вытянув перед собой руки, вышел навстречу седому: – Ну, здравствуй, брат!
– Здравствуй, – обнимая его, ответил Аслан.
Впустивший гостей бородатый чеченец при виде этой сцены едва заметно улыбнулся и, поправив ремень небрежно висевшего на плече автомата, скрылся за дверью в пристройку.
За происходящим наблюдали еще двое мужчин, стоящих чуть в стороне. Это были братья-близнецы Литвиновы – Андрей и Роман. Закончив институт радиоэлектроники, где получили за свои новаторские идеи и любознательность прозвище Кулибины, они, оказавшись невостребованными, ни дня не проработали на производстве. Перебивались случайными заработками, используя остатки знаний на ремонте и настройке радиоаппаратуры. Несколько месяцев назад Кулибины нашли пристанище у хозяина строящейся дачи Турпала, выполняя на первых порах роль охранников.
– Все готово? – освободившись от объятий, Аслан окинул взглядом штабеля с коробками.
– Обижаешь, – усмехнулся Турпал, переходя на родной чеченский язык. – Когда будет машина?
– Прямо сейчас. Она стоит на въезде в город. Утром груз должен быть на базе, – доставая сотовый, ответил Аслан. – Что ты собираешься сделать с этими людьми? – имея в виду близнецов, едва слышно спросил он, одновременно набирая номер телефона.
– Они загрузят машину, затем уберут здесь все, – пожал плечами Турпал.
Его глаза при этом забегали. Он часто заморгал.
Аслан понял, что родственник не хочет убивать их.
Бросив в телефон несколько фраз, он убрал трубку в карман и перевел взгляд на человека, с которым пришел.
– Гурно, эти люди очень много знают. За этот месяц они упаковали в компьютеры три миллиона долларов для наших братьев, ведущих священную войну. Сегодняшний миллион должен стать для них последним, поэтому отсюда должны уйти только четверо.
Тот понимающе кивнул головой:
– Будьте спокойны. Эти люди сгорят в своей комнате, обожравшись водки. Инсценируем неосторожное обращение с огнем.
– Не годится, – неожиданно запротестовал Турпал. – Много шума будет. Пожарные, милиция…
Издалека донесся гул работающего двигателя.
– Ну что, джигиты? – вновь перейдя на русский, как ни в чем не бывало, весело подмигнул Аслан Кулибиным. – Последний рывок – и расчет! Деньги и водка в машине.
Незадолго до рассвета пьяных братьев, измотанных недосыпанием последних нескольких дней, сморил сон.
Не снимая перчаток, Гурно разлил остатки водки в стаканы и растолкал их.
– Давайте по последней и спать.
– Я сегодня дежурю, – растягивая слова и глотая окончания, пробормотал Андрей. – Мне спать нельзя!
– Ничего, до обеда я посторожу, – похлопал его по плечу чеченец, кивая на черную «Волгу» Турпала: – Допивай и полезай в машину. Проспись, тебе отдохнуть надо.
Влив в себя, как воду, содержимое стакана, Андрей поднялся и, больше не говоря ни слова, шатаясь из стороны в сторону, побрел к машине.
![Крепкий орешек II. Шесть дней Кондора [сборник]](/storage/book-covers/8c/8c5930280aa7ec8fccf281cccb9a8482874dacc5.jpg)
