Одиннадцатый дневник

Одиннадцатый дневник

Авторы:

Жанры: Современная проза, Поэзия

Цикл: Проза и гарики

Формат: Фрагмент

Всего в книге 30 страниц. Год издания книги - 2020.

Новый том «Иерусалимских дневников» известного поэта и прозаика Игоря Губермана – это размышления о разных возрастах человека, о природе любви, предательства, о феномене власти и религии, а также неизменно о специфической миссии еврейского народа в судьбе человечества. Губерман – один из самых читаемых авторов в современной России, а его выступления перед публикой собирают полные залы. Содержит нецензурную брань!

Читать онлайн Одиннадцатый дневник

Моим друзьям,

живым и ушедшим

* * *
Я в молодости был самонадеян,
душой пылал от гордости отечеством
и предан был замызганным идеям,
что разум управляет человечеством.
* * *
Привык я к новому гнездовью,
но помню край, где жил когда-то;
смотрю я с болью и любовью
на тьму российского заката.
* * *
Земной уже отбыл почти я срок,
соткавшийся обилием годов,
и близится таинственный порог,
а я к суду нисколько не готов.
* * *
Ещё я буду сочинять
на прочих непохоже,
и ни одна на свете блядь
мне помешать не сможет.
* * *
Он был ужасно некрасив,
в себе не очень был уверен
и был поэтому спесив,
надменен и высокомерен.
* * *
Мы прошлое листаем не напрасно,
кровавые рассматривая пятна:
текущее становится нам ясно,
а будущее – горько, но понятно.
* * *
Часто вспоминаю, как во время оно
был и я гуляка из не самых слабых;
был я сластолюбец, нынче я сластёна —
ем я шоколадку, думаю о бабах.
* * *
В ленивом беспутстве своём
девицы – одно наслаждение:
они тяжелы на подъём,
но очень легки на падение.
* * *
Мир делится на множество частей,
и есть у каждой собственные власти;
история – симфония страстей,
кипящих в это время в каждой части.
* * *
Мне жизнь интересна с её необъятностью,
и ради гульбы её сочной
готов я мириться с любой неприятностью,
но не с панихидой досрочной.
* * *
В мире всё увязано и спаяно,
прошлое – грядущему сродни,
и братоубийственного Каина
всюду повторяют в наши дни.
* * *
Всё то, что уготовано судьбой,
я принял, уважая рок могучий,
а прочее, что рядом шло гурьбой,
я тоже не отверг на всякий случай.
* * *
Легко живя среди прогресса
и покалечены империей,
мы – щепки срубленного леса
с большой невнятной фанаберией.
* * *
Дружил я мало с забулдыгами
и в их домах я не гостил,
я жизнь мою провёл за книгами,
а счастье скверны – упустил.
* * *
Гляжу вперёд я неуверенно,
и есть резоны у тоски:
Россия будущим беременна,
но травит все его ростки.
* * *
Вот баба – ангел во плоти:
мягчайший нрав, небесный лик,
но если встать ей на пути,
то ведьмой делается вмиг.
* * *
Среди гавна живя, обычно
брезгливым чувством вы томимы,
потом гавно уже привычно,
а дальше вы неразделимы.
* * *
Сижу, сопя от наслаждения,
и тихо сам себя ругаю:
ведь наша жизнь, она – движение,
которым я пренебрегаю.
* * *
Греховна избирательность моя,
но я уже, похоже, свыкся с ней:
трагического много знаю я,
но мне смешное ближе и нужней.
* * *
Чем ярче та формулировка,
где всё – враньё и напоказ,
тем более легко и ловко
она прихватывает нас.
* * *
Улыбка бывает рассеянной,
надменной бывает улыбка,
пугливой и даже растерянной,
когда объявилась ошибка.
* * *
Прости, молодёжь, моё слово сердечное,
такая мне вышла стезя,
но сеять разумное, доброе, вечное
никак без занудства нельзя.
* * *
Живу я по-старчески благостно,
любуюсь шумливой эпохой,
а что было мерзко и пакостно,
уже мне до лампы и похуй.
* * *
Вокруг меня такие старики
сегодня пьют, забыв речушку Лету,
что вдруг и я здоровью вопреки
гуляю вместе с ними по буфету.
* * *
Я поживу ещё немножко,
ещё мне многое дано,
а после будет неотложка
и покурить не суждено.
* * *
Люблю свои стишки корявые:
почти всегда строка опрятная,
порой мыслишки есть кудрявые,
и меланхолия приятная.
* * *
Порылся я в моей судьбе,
ловя детали и подробности,
и справку выписал себе
о полной нетрудоспособности.
* * *
Как не любить мероприятия,
когда в крови – коллективизм?
Уединённые занятия —
писательство и онанизм.
* * *
Зря скользит короткий и проворный
взгляд по нашим будничным одеждам:
мы не надеваем траур чёрный
по мечтам, иллюзиям, надеждам.
* * *
В моих писаньях нету страстности,
а просто выстроена речь
об огорчительной напрасности
попыток душу оберечь.
* * *
Про то, что я тоскую и грущу,
что больше не пою весёлых песен,
сегодня я в лицо сказал борщу,
который переварен был и пресен.
* * *
Истёрлись юные томления,
забыто первое свидание…
У смерти есть уведомления,
одно из первых – увядание.
* * *
Снился мне удивительный бред,
из разряда вполне сумасшедших:
ем я свой ежедневный обед,
а вокруг меня – тени ушедших.
* * *
Печалюсь я совсем напрасно —
течёт отменная пора:
и в голове пока что ясно,
и выпить хочется с утра.
* * *
Никто на свете не повинен
в житейских горестях моих,
и в тесноте моих извилин
опять лопочет новый стих.
* * *
Столько мерзости в мире творится
при молчащем общественном мнении,
что светлеют причастные лица,
а свидетели – в недоумении.
* * *
Враньё и ложь не побороть,
они царят сейчас,
но кажется, и сам Господь
наёбывает нас.
* * *
Приснился мне роскошный сон:
я в рай медлительно иду,
а над котлами вознесён
стоит мой памятник в аду.
* * *
Моя поэзия простая
полна исконных слов народных,
и пусть меня ругает стая
из эрудитов гуглеродных.
* * *
Я сионист и русофил,
я просто с этим вырос —
во мне гнездо, похоже, свил
раздвоенности вирус.
* * *
Увы, но такая натура,
и грустно мне в этом признаться:
в меня мировая культура
напрасно старалась впитаться.
* * *
Немало в жизни было сложностей,
на одоленье был я скор,
а вот упущенных возможностей
я не заметил до сих пор.
* * *
Всё прошлое сгорает не дотла,
судьба его совсем уже другая:
из памяти оно ручьём тепла
течёт, печаль и радость исторгая.
* * *
Смотрю на морды, рожи, хари,
на скотский в их чертах покой;
конечно, все мы – Божьи твари,
но не до степени такой.
* * *
Раньше я не думал как-то никогда
Продолжить чтение
С этой книгой читают
Дар легкомыслия печальный…

Обновленное переиздание блестящих, искрометных «Иерусалимских дневников» Игоря Губермана дополнено новыми гариками, написанными специально для этой книги. Иудейская жилка видна Губерману даже в древних римлянах, а уж про русских и говорить не приходится: катаясь на российской карусели,/ наевшись русской мудрости плодов,/ евреи столь изрядно обрусели,/ что всюду видят происки жидов.

Десятый дневник

«Вот я и дожил до восьмидесяти лет. Раньше никогда бы не подумал», – пишет Игорь Губерман. Его новая книга «Десятый дневник» – собрание забавных историй, интереснейших воспоминаний и мудрых рассуждений о природе человека, грехах и добродетелях, жизни и смерти… И, разумеется, в ней – гарики, любимые читателями, а также совсем новые. Эта книга станет помощником для каждого и в печали, и в радости.

Счастливы по-своему

Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…

Рок-н-ролл мертв

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Библиотечка «Красной звезды» № 1 (517) - Морские истории

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Брусника
Автор: Катя Верба

Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.

Человек, который приносит счастье

Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.

В Бездне

Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.

Изопертиловая лихорадка

За рубежом, в особенности в Соединенных Штатах, выпускается огромная масса «фантастических» книг, начиненных либо мистическим бредом, либо убийствами, космическими гангстерами, роботами-сыщиками и т. п.Мы печатаем пародию на подобные сочинения, принадлежащую перу ленинградского инженера В. Фадина.

Космотехника

Астрономы наконец-то приняли долгожданный радиосигнал от братьев по разуму! Им оказалась инструкция для постройки чуда космической техники…

Название воды

«Там над Вершиной Леса странный Свет – войти в него наверно невозможно – там кто-то жил – оставив тайный След – Последний Смысл – всё прочее ничтожно – Мне стал привычен Ход Смертей Чужих – но неприемлем Образ близкой Смерти – там над Вершиной Леса Ангел жил – Остался Свет – Последний Смысл на Свете…».

Небо – это только следы синего ветра

«Текст прерывается – Ночью в Ужасе Головокружения появляются Бесы моего Воображения – Один Бес Совесть – другой Бес Ненависть – один Бес пугает – другой бездействует – Но я Бесов гоню – я им приказываю – я им Жизнь свою рассказываю – Я родился во Сне – я родился в Забвении – я родился из Смерти и умер в Рождении – вам меня не поймать – вам меня не обидеть – я могу вас не слышать – я могу вас не видеть – вы ничто – вы Обман безбожный – тревожный – Я родился из Смерти и умру в Невозможном…».

Другие книги автора
Искусство стареть

Новая книга бесподобных гариков и самоироничной прозы знаменитого остроумца и мудреца Игоря Губермана!«Сегодня утром я, как всегда, потерял очки, а пока искал их – начисто забыл, зачем они мне срочно понадобились. И я тогда решил о старости подробно написать, поскольку это хоть и мерзкое, но дьявольски интересное состояние...»С иронией и юмором, с неизменной «фирменной» интонацией Губерман дает советы, как жить, когда приходит она – старость. Причем советы эти хороши не только для «ровесников» автора, которым вроде бы посвящена книга, но и для молодежи.

Путеводитель по стране сионских мудрецов

Известный автор «гариков» Игорь Губерман и художник Александр Окунь уже давно работают в творческом тандеме. Теперь из-под их пера вышла совершенно необыкновенная книга – описать Израиль так, как описывают его эти авторы, прежде не удавалось, пожалуй, никому. Чем-то их труд неуловимо напоминает «Всемирную историю в изложении "Сатирикона"», только всемирность здесь сведена к конкретной точке в плане географии и конкретному народу в плане антропологии. История, аврамическне религии, экономика, легенды, байки, анекдоты, война, искусство – все перемешано здесь во взрывной микс.

Камерные гарики. Прогулки вокруг барака

«Гарики» – четверостишия о жизни и о людях, придуманные однажды поэтом, писателем и просто интересным человеком Игорем Губерманом. Они долго ходили по стране, передаваемые из уст в уста, почти как народное творчество, пока не превратились в книги… В эту вошли – циклы «Камерные гарики», «Московский дневник» и «Сибирский дневник».Также здесь вы найдете «Прогулки вокруг барака» – разрозненные записки о жизни в советском заключении.

Иерусалимские дневники

В эту книгу Игоря Губермана вошли его шестой и седьмой «Иерусалимские дневники» и еще немного стихов из будущей новой книги – девятого дневника.Писатель рассказывает о главных событиях недавних лет – своих концертах («у меня не шоу-бизнес, а Бернард Шоу-бизнес»), ушедших друзьях, о том, как чуть не стал богатым человеком, о любимой «тещиньке» Лидии Либединской и внезапно напавшей болезни… И ничто не может отучить писателя от шуток.