1
— Крутишься, крутишься, как белка в колесе! — Дежурный следователь, кряхтя, в несколько толчков выдавил себя на улицу, напоследок хлопнув что есть сил дверцей.
Водитель «Газели», совсем молодой-зеленый, болезненно поморщился, как будто ему отвесили оплеуху, и выругался себе под нос.
Следователь разглядел движение губ, но извиняться, разумеется, не стал, железо все стерпит, а водила в следственной бригаде вообще человек десятый. Подумаешь, обиделся!..
— С какого этажа выпал? — спросил он у подошедшего опера.
— Сейчас установим, — ответил капитан.
Следователь мельком взглянул на вертикальный ряд окон над телом. Открыто было только одно — на шестом этаже. Над служебными входами тянулись ядовито-синие широкие клеенчатые навесы. Под открытым окном навес был разодран, куски клеенки шумно трепыхались на ветру.
— Оттуда. Больше неоткуда.
Капитан отвернулся и полез за носовым платком. Был он ладным и бравым в отличие от тучного, сутулого, насквозь штатского следователя, но вид имел болезненный. Из-под воротника шинели выбивался пестрый сине-зеленый шарф.
— Оттуда, — подтвердил он.
— С чего это вы при погонах? — без особого интереса спросил следователь. — Начальство, что ли, ожидается?..
— Да вчера на задержании куртку порвал… Не поверите, одна у меня куртка. Пришлось шинель надеть…
— Почему не поверю, у меня у самого одна зимняя. На нашу зарплату не больно-то разгуляешься…
К телу никто подходить не торопился.
— Так и будем стоять? — присоединилась к обсуждению судмедэксперт — кругленькая, с татарскими скулами и раскосыми сонными глазами. — Тогда я лучше пойду посплю.
— Следы, — произнес следователь многозначительно.
Она кивнула. То ли понимающе, то ли с издевкой.
— А-а!.. Следы?..
Молча потоптались на месте еще секунд двадцать.
— А я думала — кровища.
— Кровища подмерзла уже, — прогундосил опер.
Постояли еще немного.
— Ну что, мы будем осматривать или нет? — судмедэксперт тронула следователя за рукав. — Покойничков никогда не видели? У вас на лысине гусиная кожа, отморозите. Шапку наденьте!
— Я гриппом последний раз в школе болел, — отмахнулся следователь.
— Так схлопочете менингит.
— Вы бы лучше халат задом наперед надели. Какой от него прок, если он в пол-обхвата?
— На вас бы и так по швам разошелся!
Налетел очередной порыв ветра, окутав всех бензиновым выхлопом.
— Мерзнешь, что ли?! — прикрикнул капитан на шофера. — Двигатель заглуши!
С крыши сорвало несколько мелких сосулек — крупные пообвалились давно, оставив после себя груду уже оплывших осколков, — одна с треском раскололась у самой головы покойника, брызнув во все стороны красным.
— Ну, я наверх? — спросил капитан, поеживаясь.
— Следы свежие, — заметил следователь, — и четкие. Трехтонка, Газ-66. Проехала уже после того, как снег прекратился.
Опер только пожал плечами.
— А он после нее, видите, бахнулся внутрь колеи.
— Точно! — оживился капитан. — а сыпать перестало где-то за полчаса до вызова! Или меньше. Почти сразу, как заступили… Так я наверх?
Судмедэксперт, отчаявшись дождаться руководящих указаний, подошла к телу и присела на корточки у изголовья.
— Множественные переломы нижних конечностей, перелом основания черепа. Предварительно, смерть наступила в результате падения. Летел ногами вниз, затем опрокинулся назад и ударился затылком. — Она приподняла голову за волосы, демонстрируя следователю, как она свободно болтается относительно неподвижной шеи.
— Кофе хотите? — спросил следователь, отворачиваясь.
— У вас в «дипломате» термос?
— Полуторалитровый.
— А у меня яблоко.
— Одно?
— Полукилограммовое.
Они вернулись в «Газель». Пол в салоне был грязным. Следователь неприязненно посмотрел на водителя, дремавшего над кроссвордом.
— Не высыпаешься?
— Завидуете?
Судмедэксперт достала из сумочки обещанное яблоко. Оно и вправду было замечательным: наливным, краснобоким, размером с хороший грейпфрут.
— Нож есть? — спросил у шофера следователь.
— Нет.
— Тогда не участвуешь.
Он расчленил гигантский плод чайной ложкой, погружая ручку в мякоть на всю длину. Потом сделал изрядный глоток кофе, откинулся на спинку сиденья и, примеряясь, с какой стороны почать свою половину яблока, спросил благодушно, не обращаясь ни к кому конкретно:
— Кому это спозаранку полетать захотелось?
— Выкидыш, — проявил эрудицию водитель.
— Вы давно судмедэкспертом? — следователь все не решался откусить.
— Бестактный вопрос!
— Почему?
— Потому что о возрасте.
— Да нет, я не в том смысле.
— А в каком?
— Раньше никогда не встречались на дежурствах.
— Ну и что?
— Будет солнечный день, — снова попытался вступить в разговор водитель.
— С чего ты взял? Ты что, гидрометцентр?
— Народная примета. Восточный ветер, и небо на востоке малиновое.
— Малиновое! — фыркнул следователь. — Тебе почем знать, что оно не алое или не розовое? Вышел бы, лобовое стекло протер, а потом бы рассуждал. Малиновое! Восход на дворе. Каким оно, по-твоему, должно быть?!
Возле тела тем временем собралась стайка синиц.
— Черт бы их побрал, — тихо ругнулся следователь.
— Натопчут? — усмехнулся водитель.
— Нагадят.
— Посигналить?
— К теще в деревню приедешь — там и сигналь! Семь утра, соображаешь, что говоришь? Сейчас полгостиницы из окон повысовывается.
