На выбранной позиции снайпер стал одним целым со своей винтовкой, это он обжигающей пулей полетит вперед и ничто и никто не остановит его, глубокий вдох — медленный выдох, задержка дыхания и вот он плавно тянет пуск на себя. Есть контакт, горит порох, газ выталкивая пулю разгоняет ее и она вращаясь летит по нарезам ствола, глушитель гасит звук, легкий удар отдачи приклада в плечо, и по ту другую сторону ствола на улице рядом со своей машиной падает человек. Убит. Сразу наповал, пуля вошла в голову. Контрольный выстрел не нужен, снайпер умел попадать куда метил.
Снайпер аккуратно разобрал винтовку, тщательно уничтожил немногочисленные следы своего пребывания и без суеты покинул позицию. Выйдя из своего укрытия, он почти неотличимый от других пошел по улице и стал неприметно подвижной частью унылого городского пейзажа.
Снайпер не тот, кто хорошо стреляет, а тот, кто хорошо попадает. Мало отлично стрелять из любого оружия, снайпером станет лишь тот, кто убил человека.
Мне доводилось участвовать в огневых поединках со снайперами. Я не супер стрелок и не проходил специальной огневой подготовки, мне всего лишь не хотелось, чтобы снайпер меня убил, а попадать я умел лучше, по крайней мере, лучше тех с кем встречался по другую сторону огневого рубежа. Снайпер это смерть, а меня в другой жизни звали «Обмани смерть» и только много позже я прочитал, что это второе имя одного из героев произведений Оноре де Бальзака. «Обмани смерть» из французских романов был уголовником, я отчасти тоже уголовник. Уголовниками в юридическом сообществе называют специалистов по уголовному праву. А вот преступников в этой среде называют нейтрально — клиент. А клиент всегда прав. Он всегда прав, даже если хочешь увидеть его лицо сквозь прорезь прицела и потом затаив дыхание плавным движением указательного пальца привести в действие ударно спусковой механизм оружия.
— Итак, вы неоднократно утверждали, что наше правосудие продажно, и вы с удовольствием убили бы некоторых из своих подзащитных. А потом перешли от слов к делу. Возомнили себя высшей силой, а?
Такие вопросы в протокол допроса не заносятся, а меня допрашивали именно под протокол. Мне еще не предъявили обвинение, формально я даже не подозреваемый, пока идет проверка, по результатам которой и будет принято процессуальное решение. В неухоженном казенно затхлом тесном кабинете на третьем этаже здания губернского управления полиции допрос вел худой с отечным лицом майор, протокол старательно заполнял бледный угреватый мальчишка лейтенант, третий мужчина средних лет с неопределенной как стертой внешностью молча сидел в уголке и делал пометки в своей тетради. Не будь напряжение таким давящим, то я бы рассмеялся. Отёчному майору я лично давал взятки, мальчишка лейтенант проходил у меня ознакомительную практику в то время когда он учился в университете, с третьим я пил коньяк когда приходил в психоневрологический диспансер навещать своего клиента, который старательно выполняя рекомендации именного этого специалиста, симулировал шоковую амнезию. Этот «косивший на дурку» клиент был одним из тех кого убил снайпер выстрелом из винтовки. А троих из шести убитых я вытаскивал из уголовных дел.
— Вероятно вы получали огромное удовлетворение защищая этих людей на предварительном следствии и в судах, получая с жертв деньги, а потом убивая их? — с нескрываемым профессиональным интересом тихим «докторским» голосом спросил из своего угла эксперт психиатр, и фальшиво соболезнуя «больному» договорил, — А ведь такое извращенное сознание это явная патология, вы социально неадекватны и возможно не здоровы.
Мальчишка лейтенант юстиции, а формально именно он был следователем, с пугливым любопытством ждал моего ответа. Я чуть пожал плечами, жест ясно говорил: «Мели Емеля, твоя неделя».
— Возможно вы скажите, что улики против вас косвенные, орудие преступления не найдено, явных мотивов в совершении преступлений, нет, так? — вкрадчиво спросил майор и бледно пористое лицо у него скривилось в болезненной гримасе.
— Я даже для протокола скажу вам господин полицай, — с доброй соболезнующей улыбкой заметил я, — что зря вы в Кисловодске вместо лечебного пития целебных вод, не просыхая литрами жрали «францусский коньяк» разлитый в ставропольском поселке, вот язва и обострилась. Помните, я вам еще этикетку с подаренной бутылки показывал? Там даже в русском слове «французский» и то сделана ошибка. Хотя качество напитка было отменным, признаю. Просто настоящее торжество содержимого над формой бутылки и ошибками этикетки.
— Шантажировать меня вздумал? — переходя на «ты» зловеще спросил майор и как припечатал, — Не выйдет! Руководство хорошо знает, что ранее мы были знакомы и именно поэтому мне поручили провести твой допрос. Не увернешься, а все твои с позволения сказать убогие «приемчики» мне хорошо известны.
— Это означает, что взятку ты не возьмешь? — насмешливо дрожа голосом спросил я.
— Нет, — крайне сухо ответил майор, — не возьму, не то это дело.
![Филофиоли [семь рассказов]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
