— Ради всего святого, Лаура, не надо тужиться! — взмолился Шон Коннолли, глядя одним глазом в зеркало заднего вида, а другим на извилистую дорогу перед ним.
Ну почему именно он должен везти их всех в больницу!
— Просто смотри на дорогу и крути баранку, Шон, — донесся с заднего сиденья недовольный голос его кузена Ронана. Одной рукой тот прижимал к себе свою беременную жену, несмотря на пристегнутые ремни безопасности.
— Он прав, — сказала Джорджия Пейдж, сидящая рядом с водителем. — Просто веди машину, Шон. — Повернувшись, она обратилась к своей сестре: — Держись, Лаура. Мы скоро приедем.
— Вы все можете расслабиться, — заверила их Лаура. — Я не собираюсь рожать в машине.
— Этого еще не хватало, — пробормотал Шон, сильнее надавив на газ.
До сих пор у него не было причин проклинать извилистые дороги своей родной Ирландии, но сегодня он жалел о том, что не может проехать тридцать километров до больницы в Уэстпорте по ровному шоссе.
— Ты ее нервируешь, — тихо сказала Джорджия, бросив на Шона сердитый взгляд.
— Я веду машину, — ответил он и, снова посмотрев в зеркало, увидел, как Лаура поморщилась от боли.
Она застонала, и Шон стиснул зубы. Находясь рядом с женщиной, которая вот-вот родит, он, как любой нормальный мужчина, был охвачен паникой. Его кузен испытывал радостное возбуждение и в то же время сходил с ума от беспокойства, видя, как страдает его любимая жена. Одна часть Шона завидовала Ронану, в то время как другая, большая часть, думала: «Хорошо, что это происходит с тобой, а не со мной, Ронан».
Удивительно, как может усложниться жизнь мужчины, когда он теряет бдительность из-за женщины. Примерно год назад Ронан был таким же беззаботным холостяком, как Шон, и не собирался ничего менять, а сейчас он женат и вот-вот станет отцом. Они всегда были близки как братья и жили в нескольких минутах езды друг от друга.
— Ты можешь ехать чуть быстрее? — прошептала Джорджия, наклонившись к нему.
Шона привлекала эта красивая, немного циничная женщина, но до сих пор он держался от нее на расстоянии. Если бы он закрутил роман с Джорджией Пейдж, это бы только все усложнило. Ее сестра замужем за его кузеном, и Ронан считал своим долгом защищать незамужнюю свояченицу. Не слишком ли старомодно для мужчины, который разбил не одно женское сердце?
Мельком посмотрев на нее, он тихо ответил:
— Если я поеду быстрее ночью по этим дорогам, мы все окажемся на больничных койках.
— Ты прав, — неохотно уступила Джорджия, затем наклонилась вперед, словно пытаясь ускорить машину усилием воли.
Шон не удивился бы, если бы ей это удалось. В свете, исходящем от приборной панели, ее синие глаза казались бездонными, а волосы цвета меда отливали рыжиной.
Впервые они встретились на свадьбе Ронана и Лауры год назад. После этого она часто приезжала в Ирландию навестить сестру, и он познакомился с ней поближе и проникся к ней симпатией. Ему нравился ее острый ум, сарказм и преданность семье.
Вокруг была кромешная тьма, фары машины освещали лишь небольшой участок извилистой дороги перед ними. Здесь, вдали от города, за высокими и густыми живыми изгородями, тянущимися вдоль дороги, находились главным образом фермерские хозяйства. Редкие горящие окна жилых домов похожи на маяки, указывающие путь.
Наконец вдалеке показалось слабое свечение. Шон знал, что это огни Уэстпорта, и впервые за долгое время облегченно вздохнул. Скоро они будут на месте.
— Мы почти приехали, — сообщил Шон и посмотрел на Джорджию. Она улыбнулась ему, и он почувствовал себя героем, получившим высокую награду.
В следующую секунду Лаура громко закричала, и это ощущение прошло. Тогда он снова переключил все свое внимание на дорогу и сильнее надавил на газ.
* * *
Когда на следующий день Шон и Джорджия покидали больницу, они чувствовали себя так, как если бы остались в живых после страшной битвы.
— Боже мой, — пробормотал Шон, запрокинув голову. Из серых облаков, которые плыли так низко, что, казалось, до них можно достать рукой, на землю падали капли дождя. Ледяной ветер пронизывал насквозь, но он был рад вдохнуть свежий воздух, в котором не витали больничные запахи. Еще большей радостью было то, что роды у Лауры прошли благополучно.
— Думаю, это была самая длинная ночь и самый длинный день в моей жизни, — сказал он.
— В моей тоже, — согласилась с ним Джорджия, подняв воротник своего темно-синего пальто. — Но это того стоило.
Шон посмотрел на нее:
— Да. Малышка просто красавица.
— Это точно, — улыбнулась Джорджия. — Фиона Коннолли. Отлично звучит, правда?
— Да. Уверен, она будет веревки вить из своего отца. — Шон покачал головой, вспомнив, какое выражение лица было у Ронана, когда тот впервые взял на руки свою новорожденную дочь. Этого было почти достаточно, чтобы заставить пресытившегося циника поверить в…
— Я устала и в то же время ощущаю прилив энергии.
— Я тоже, — ответил Шон, радуясь, что она прервала опасный ход его мыслей. — Я чувствую себя так, словно пробежал марафон.
— А ведь мы просто ждали.
— Ожидание — это самое трудное занятие.
Джорджия рассмеялась:
— Уверена, что Лаура с тобой не согласилась бы.
Он кивнул:
