Вот-вот должен был пойти снег.
Небо, низкое и серое, отливало зловещим багровым цветом. Тяжелые облака опускались на вершины гор и окутывали их так, что невозможно было определить, где заканчивается земля и начинается небо. В воздухе чувствовался резкий запах аммиака, а ледяной ветер продувал джинсы Хоуп Бредшоу, как будто они были сделаны не из толстой ткани, а из марли. Деревья жалобно стонали под порывами ветра, и эта скорбная музыка отдавалась во всем ее теле.
У нее не было времени разглядывать небо, она и без того чувствовала, как тучи нависали над ней и давили. Хоуп некогда было прислушиваться к своим ощущениям: она спешила проверить генератор, убедиться в том, что она подготовила достаточно топлива для него, принести дров в дом и сложить дополнительный запас на кухонном крыльце. Возможно, она ошибалась и снега, как и предсказывали синоптики, выпадет не более четырех — шести дюймов.
Но все же она доверяла своим предчувствиям. Это была уже ее седьмая зима в штате Айдахо, и каждый раз перед большим снегопадом она ощущала невероятную тревогу. Вот и сейчас атмосфера была напряжена, мать-природа, казалось, собиралась с силами для того, чтобы бросить вызов человеку, и это состояние тревожного ожидания передалось Хоуп.
Нет, она не боялась за себя у нее была пища, вода и надежная крыша над головой. И все же впервые ей предстояло пережить буран в одиночку. Первые два года с ней был Дилан; когда он умер, в Айдахо переехал ее отец, чтобы помогать ей следить за лыжной базой. Но три дня назад с дядей Питом случился сердечный приступ, и отец улетел в Индианаполис, чтобы побыть со своим старшим братом Врачи говорили, что с дядей будет все в порядке приступ был относительно легким, а в больницу его привезли вовремя, и теперь его здоровье было вне опасности Отец собирался остаться еще на неделю, ведь он уже больше года не видел брата.
Хоуп не беспокоило ее одиночество, но следить за всеми коттеджами одной было все-таки непросто. Всего коттеджей было восемь Все они располагались под кронами деревьев, все были одноэтажными, некоторые — с одной комнатой, некоторые — с двумя Четыре из них располагались по одну сторону от ее дома, четыре — по другую. И все девять строений как бы огибали берег живописного озера, изобиловавшего рыбой. Она должна была проверить, надежно ли закрыты все окна и двери, ведь никто не знал, насколько сильным будет ветер. Кроме того, нужно было перекрыть краны и спустить воду из труб, чтобы они не замерзли, если вдруг отключат электроэнергию. А Хоуп не сомневалась, что это произойдет. Вопрос был лишь в том — когда?
Вообще-то в этом году погода была неплохой. Несмотря на то что на дворе уже был декабрь, снег выпал всего один раз. И то каких-то жалких несколько дюймов. Остатки его до сих пор лежали кое-где в тени и скрипели под ее ботинками. Работать на горнолыжных базах было тяжело: их владельцы радовались и буранам, только бы после них оставалось побольше снега. Даже ее неизменно веселый пес — золотой ретривер, известный также под именем Тинкербел, хоть и не был волшебником и уж тем более не обладал женской интуицией, похоже, тоже испытывал дискомфорт перед грядущей переменой погоды. Он постоянно путался у Хоуп под ногами, пока она обходила коттеджи. Когда она работала во внутренних помещениях, ждал на крыльце, а когда выходила, радостно приветствовал энергичным вилянием хвоста.
— Иди лучше за кроликом погоняйся, — сказала она ему после того, как чуть было не наступила на него, выходя из очередного коттеджа. И хотя в его карих глазах вспыхнул энтузиазм, он все же остался с ней.
Этим карим глазам, смотревшим на нее с любовью и бесконечной преданностью, было просто невозможно противостоять. Хоуп наклонилась и потрепала его за ухом. Это привело пса в такой дикий восторг, что он завалился на бок от удовольствия.
— У-У-У псина, — нежно сказала хозяйка, и, почувствовав ласковые нотки в ее голосе, пес лизнул ей в ответ руку.
Тинку было пять лет. Он появился через месяц после смерти Дилана, перед тем как приехал ее отец. Казалось, это неуклюжее, полное любви и преданности создание, почувствовав ее горе и одиночество, всеми силами старалось хоть как-то скрасить ее невеселую жизнь. Тинк окружал ее любовью, облизывая ее лицо, руки — все, до чего он мог дотянуться, жалобно скулил по ночам, пока Хоуп не сдавалась и не брала щенка в постель. Счастливый, он засыпал рядом с ней, и тепло маленького комочка как-то скрашивало одиночество долгих ночей.
Постепенно боль отступала, и когда приехал отец, Хоуп уже не чувствовала себя такой одинокой. А Тинк рос, и постепенно его место переезжало сначала с кровати на коврик рядом с Хоуп, потом к двери и, наконец, вниз, в гостиную. И теперь он спал на коврике рядом с камином, обходя по ночам дом, проверяя, все ли в порядке в его владениях.
Хоуп посмотрела на Тинка, и вдруг сердце сжалось в ее груди. Тинку было пять. Дилан умер пять лет назад! Осознание этого ошеломило и испугало ее. Хоуп смотрела на собаку невидящими, широко открытыми глазами. Ее рука застыла на загривке пса.
Пять лет. Ей был тридцать один год. Вдова, живущая со своим отцом и собакой. Боже, за эти пять лет она всего лишь несколько раз встречалась с мужчиной. База стояла на отшибе, и соседей поблизости не было. Во время летнего сезона Хоуп работала целыми днями. Кроме того, она взяла себе за правило не заводить романов с отдыхающими, хотя среди посетителей базы встречались довольно-таки привлекательные мужчины. Потрясенная, Хоуп обвела взглядом до боли знакомые окрестности, не узнавая их. Конечно, и до этого бывали моменты, когда осознание смерти Дилана неожиданно потрясало ее. Но в этот раз все было по-другому. У нее было такое ощущение, как будто ее окатили ледяной водой.
