Небесное созданье

Небесное созданье

Авторы:

Жанр: Советская классическая проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 117 страниц. Год издания книги - 2005.

В книгу известного алтайского прозаика вошли его последняя повесть «Небесное созданье» и лучшие рассказы разных лет. Творчество Е. Гущина целиком принадлежит родной алтайской земле, его богатой, но суровой природе, накладывающей неизгладимый отпечаток на людей этого заповедного края. Именно поэтому главным героем повести «Небесное создание» является дикая природа горного Алтая, где разгорается нешуточная любовь «здешнего охотника» Алексея к единственной уцелевшей в авиакатастрофе девушке Алёне. Он счастлив тем, что любовь (впервые в жизни!) вдруг ярким светом озаряет его жизнь, которая до встречи с Алёной — «небесным созданием», как он её называет, была бесцельным во многом существованием. Рассудочна и меркантильна героиня повести. Её речь контрастна её внешности: ослепительная, небесная красота и вполне земные, циничные представления. И она «потребляет», хладнокровно пользуется любовью Алексея, готовностью его ради неё на всё, даже на смерть. Случайно ли, что лишь одна она — небесное создание? Много ли таких созданий в современной жизни? О ком мечтать? Кому посвящать своё творчество? На кого молиться? Кому сказать: «только свети, свети»?

Читать онлайн Небесное созданье


Повесть

— Я — борт 1734, я — борт 1734. Прием, прием… — монотонно бубнил второй пилот, совсем еще молодой, необлетанный. Повернул к командиру заострившееся лицо, выдохнул обреченно: — Нет связи, Петрович. Вообще пусто.

Грузноватый командир, с проседью в густых усах, промолчал, привычно обегая глазами приборы. Летели они в сплошном молоке морозного тумана, который метеослужба не обещала. Поднялись с прииска при легкой дымке, а, спустя минуты, когда набрали эшелонную высоту и легли на курс, видимость исчезла неожиданно и напрочь. Вертолет словно обернули бесплотной ватой, даже шум лопастей увязал в ее густой непроглядности. Приборные стрелки лежали в нужных местах, и на панели не маячили тревожные красные проблески, но от этого легче не становилось. Альтиметр показывал 1800 метров над уровнем — в пределах нормы. По курсу вершин такой высоты не значилось, но вот сам курс вызывал сильное сомнение. До Горного — всего 47 минут лета, а они в безветренном небе висели уже 32 минуты, и не могли выйти на связь с портом прибытия. Значит, где-то промахнулись. Горючего оставалось на полчаса лета. Складывалась аварийная ситуация.

— Ну-ка, попробуй еще.

— Я — борт 1734, я — борт 1734… - отчаянно завзывал к земле молодой, ломкий голос, но не дождался отклика и умолк. — Глухо, Петрович.

— У тебя глаза помоложе, Вовка. Попытайся че-нибудь разглядеть внизу. Может где туман пожиже, посветлее. Нам бы только сориентироваться.

— Неужто блуканули? — растерянно спросил тот, истово вглядываясь в абсолютно непроницаемое для глаз пространство под брюхом машины и по ее курсу, но нигде не виделось никакого просвета.

— Похоже на то, — мрачно кивнул командир. — Здесь надо летать только визуально. Когда видишь ориентиры: реку, поселки или еще что. Слепой полет в горах — самоубийство. Магнитные завихрения, непроходимость радиоволн. Опять же неожиданные туманы. Горы — есть горы.

— И что будем делать? — второй с надеждой заглянул в глаза командиру.

— Выход — один. Горизонтальная скорость — минимальная, и метр за метром — вниз. Может пробьем туман и сориентируемся. Или найдем надежную поляну. Конец ноября, снегу выпало еще мало, не увязнем.

Глаза у парня округлились.

— Петрович, это же — вынужденная… — Он еще не верил в то, что командир уже осознал как неизбежное.

— Предлагаешь подождать, пока керосин кончится? А ты представляешь, какая потом будет посадка? Все варианты просчитаны, Вовка. Пробиться к земле для нас — единственный выход.

— А как те? — второй пилот кивком головы показал в сторону салона. Там два охранника, в камуфляже и с короткими автоматами на плечах, сидели возле опломбированного ящика. Позади них, в последнем ряду кресел, дремала девица в роскошной норковой шубе с капюшоном и в такой же шапке — секретарша директора прииска. На борту ей находиться не полагалось, но охрану упросил сам директор. Секретаршу вызвали телеграммой в Барнаул, к больной матери.

— Пойди, объясни им. Так, мол, и так. Деваться некуда.

Второй, сняв наушники, пошел в салон. Склонился к охранникам и принялся объяснять ситуацию, для убедительности жестикулируя руками.

Командир видел в зеркало, как один из охранников, видимо старший, отрицательно мотал головой. Он понимал его: промежуточная посадка, будь она хоть трижды вынужденная, категорически запрещена, и экипажу на нее согласия не получить ни при каких обстоятельствах.

В молодую бытность военным летчиком командиру приходилось летать с ядерной бомбой на борту. Возле нее вот так же сидели двое неразговорчивых служак, которых летчики между собой называли «немыми». Экипажу они — ни «здравствуй», ни «прощай», и от бомбы — ни на шаг. Ночевали с ней в обнимку в любую погоду. Как-то зимой, после приземления на одном из военных аэродромов, экипаж пошел в гостиницу для летного состава на ночлег. Проходя мимо сидящих возле атомной чушки «немых», услышали в спину: «Командир, оставь кружку». Не останавливаясь и не оборачиваясь, на ходу обронил им: «Под сиденьем». Сочувственно подумалось: «Видно, у парней бутылка есть. Ночью хоть погреются, а то можно дуба дать в насквозь промерзшем чреве самолета». И разве мог он предполагать, что настанут времена, когда ему придется возить новых «немых»? Да и вообще кто мог знать, что рухнет величайшая страна, оспаривавшая власть желтого металла над душами людей? Нынче Его Величество Золото полноправно и жестко властвовало над экипажем вертолета, случайной пассажиркой и самой охраной. Да и вообще над всею Россией.

Вернулся второй пилот, лицо кислое. Безнадежно скривил щеку.

— Не разрешают. Говорят, посадка исключается.

— А что предлагают?

— Ничего. Нельзя и все. Согласно предписанию.

Командир, тем не менее, медленно склонял машину к снижению. Второй, покорно дублируя пилотаж командира, прислушался.

— Какой-то новый звук. Будто фюзеляж позванивает.

— Обледенение, — жестко пояснил командир и оглянулся: как там, в салоне? На него не мигая смотрели три пары неподвижных, остекленевших глаз. За свою долгую летную жизнь он привык видеть такие глаза у пассажиров. Небо для людей — чужая стихия, а потому тайно или явно, но боятся все. «Девчонку жалко, — подумалось ему, — редкая красавица. Прямо живая картинка».


С этой книгой читают
Писательница

Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.


Безрогий носорог

В повести сибирского писателя М. А. Никитина, написанной в 1931 г., рассказывается о том, как замечательное палеонтологическое открытие оказалось ненужным и невостребованным в обстановке «социалистического строительства». Но этим содержание повести не исчерпывается — в ней есть и мрачное «двойное дно». К книге приложены рецензии, раскрывающие идейную полемику вокруг повести, и другие материалы.


Белый конь

В книгу известного грузинского писателя Арчила Сулакаури вошли цикл «Чугуретские рассказы» и роман «Белый конь». В рассказах автор повествует об одном из колоритнейших уголков Тбилиси, Чугурети, о людях этого уголка, о взаимосвязях традиционного и нового в их жизни.


Встреча

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Горбатые мили

Книга писателя-сибиряка Льва Черепанова рассказывает об одном экспериментальном рейсе рыболовецкого экипажа от Находки до прибрежий Аляски.Роман привлекает жизненно правдивым материалом, остротой поставленных проблем.


Повелитель железа

Валентин Петрович Катаев (1897—1986) – русский советский писатель, драматург, поэт. Признанный классик современной отечественной литературы. В его писательском багаже произведения самых различных жанров – от прекрасных и мудрых детских сказок до мемуаров и литературоведческих статей. Особенную популярность среди российских читателей завоевали произведения В. П. Катаева для детей. Написанная в годы войны повесть «Сын полка» получила Сталинскую премию. Многие его произведения были экранизированы и стали классикой отечественного киноискусства.


Книга–4

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Hohmo sapiens. Записки пьющего провинциала

Эта книга — рассказы о веселых перепитиях чисто конкретного провинциала в Стране Чудес — Союзе Советских Социалистических Республик. В книге жизнеутверждается главный авторский принцип: только законченный пессимист с оптимизмом смотрит в будущее.


Шестёрки-семёрки
Автор: О Генри

В сборник вошли рассказы:• Последний трубадур• Сыщики• Чёрствые булки• Своеобразная гордость• Налёт на поезд• Улисс и собачник• Чемпион погоды• Родственные души• В борьбе с Морфеем• Призрак• Джимми Хейз и Мьюриэл• Дверь, не знающая отдыха• Коварство Харгрэвса• Дайте пощупать ваш пульс!• Октябрь и Июнь• Церковь с наливным колесом• Нью-Йорк при свете костра• Методы Шенрока Джольнса• Леди наверху• Новый Конэй• Закон и порядок• Превращение Мартина Барней• Калиф и хам• Брильянт богини Кали• День, который мы празднуем.


Всего понемножку
Автор: О Генри

В сборник вошли рассказы:• Ищейки• Чародейные хлебцы• Гордость городов• Налёт на поезд• Улисс и собачник• Апологет погоды• Призрак возможности• Дверь, не знающая покоя• Коварство Харгрейвза• Позвольте проверить ваш пульс• Методы Шемрока Джолнса• Табак• День, который мы празднуемВ данный сборник включены только те рассказы, переводы которых отличаются от переводов в сборнике «Шестёрки-семёрки».


Другие книги автора
Правая сторона

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дом под черемухой

Евгений Гущин стремится разобраться в важных и нелегких вопросах. Скажем, возник на месте таежной деревеньки рудник, промысловики-охотники стали шахтерами. Явление это прогрессивное, но как оно сказалось на жизни горного края; нет ли здесь издержек, без которых лучше бы обойтись? — размышляет автор в повести «Облава». Герой Е. Гущина не может довольствоваться личным благополучием, будь то бригадир Табаков («Дом под черемухой») или председатель Горев («Бабье поле»), такой герой, безусловно, человек для людей.