Романов Виталий Евгеньевич
Не в этой жизни...
Рождество у Марии получалось грустным. Как-то так вышло, что год не заладился с самого начала. Праздничную новогоднюю ночь она провела вместе с Андреем, вдвоем. Раньше девушке казалось, что это самый лучший вариант из всех возможных. Но, к утру, они оба, почти не сговариваясь, пришли к выводу, что длившиеся около полутора лет отношения зашли в тупик.
Возможно, дело было в том, что Мария, как большинство женщин, хотела стабильности, семьи. Чуть позже - детей. Андрей, который считал Машу прекрасной сексуальной партнершей и не жаловался на свою "половину", даже изрядно выпив в компании старых друзей, не желал в двадцать с небольшим лет связывать себя какими-то серьезными обязательствами.
Мария, долгое время смотревшая на все это сквозь пальцы, почувствовала глухое раздражение именно в новогоднюю ночь. Конечно, в двадцать один год она могла подождать. В конце концов, в нынешние времена, когда мужчины, насмотревшись рекламы, уверены, что фотомодели будут штабелями падать к ним в постель, не так просто женить на себе молодого, симпатичного парня, у которого еще ветер в голове, и одни голые ножки перед глазами.
У Маши не было комплексов по поводу своей внешности. Еще со школы, где-то с восьмого класса, за ней постоянно увивались поклонники, часто сразу несколько. Она, в отличие от многих подруг, относилась к тому спокойно, с пониманием. Голову никому не крутила, пустыми обещаниями старалась мужиков не кормить. В постель со случайными знакомыми не ложилась, хотя и до Андрея у нее были партнеры.
Длинноногая, гибкая Машка, с волосами, черными, как вороново крыло, всегда обращала на себя внимание на улице. Стоило ей поярче накрасить губы и подвести темные глаза, выделив их, как мужчины начинали провожать взглядом, коситься на нее в транспорте, некоторые беззастенчиво, оценивающе, рассматривали фигуру, ноги. Мария относилась к этому брезгливо, ей не нравилось, когда ее изучали, словно скаковую кобылу. Но сделать ничего не могла, и лишь старалась поменьше обращать внимания на самцов, у которых только одна извилина, и то ниже пояса.
Андрей был вполне приятным спутником, в сексе старался доставить удовольствие в первую очередь себе, хотя иногда вспоминал и о партнерше. Они встречались несколько раз в неделю, временами жили вместе. Ходили на ночные дискотеки и в театры. Парню очень нравилось появляться в компаниях, небрежно обнимая за талию эффектную длинноволосую брюнетку с выразительными темными глазами. А Маша умела быть обворожительной, когда хотела этого. Ее глаза становились глубокими, чарующими, мужчины словно погружались в колодец, в омут, откуда не было дороги обратно.
И все же, ни постоянно меняющиеся наряды девушки, ни облегающие мини и черные колготки, обожаемые Андреем, ни разнообразие в сексе, которое Маша старалась создать своему мужчине, не помогли ей. Андрей все равно не желал связывать себя брачными узами, ему нравилось появляться на вечеринках и дискотеках в компании с Машей, ловить завистливые взгляды, которые бросали знакомые и незнакомые мужчины на него и на очаровательную спутницу. Но не более.
Развязка наступила именно в новогоднюю ночь. Маша, до того терпеливо, как учила мать, сносившая все "придури" своего парня, не выдержала, грохнула тарелку об пол. Такое с ней произошло впервые. Может, конечно, она сама была виновата. Ну что такого - уставился Андрей на голые задницы танцующих на экране баб? Но в ту ночь все смешалось воедино: исчезающая надежда на чудо, долгие попытки начать серьезный разговор о дальнейшей жизни и семье, хроническое непонимание спутником ее надежд и чаяний, обида на парня, таращившегося прямо в присутствии Маши на силиконовых красавиц... Ведь Мария точно знала, что у нее задница ничуть не хуже тех, на которые пялился Андрей! Что они за люди, эти мужики?! Похотливые самцы...
Грохнув тарелку об пол, Маша испытала и облегчение, и стыд. Раньше она никогда не опускалась до скандалов. И вдруг, пройдя какую-то незримую грань, поняла, что с Андреем все закончено.
- Уходи, - сказала она, спокойно, даже как-то равнодушно.
И отправилась за веником и совком, чтобы убрать осколки с пола.
- Совсем? - спросил Андрей, глядя, как его подруга собирает стекла на совок.
Он даже не поинтересовался, что произошло.
- Ага, совсем, - откидывая волосы за спину, подтвердила девушка. - Так будет лучше для нас обоих.
Андрей молча поднялся с кресла, допил шампанское из фужера, вышел в коридор. Несколько минут возился там, цеплял на ноги ботинки, надевал куртку.
- Ключи оставил на столе, - сказал он, приоткрыв дверь в комнату. Арриведерчи.
Входная дверь хлопнула. Маша без сил опустилась на стул и заплакала. Он действительно ушел, без криков и брани, не спросив, за что его выгнали из дома, можно ли вернуться. Любил ли он?
- Нет, - прошептала девушка, грустно качая головой. - Если б любил, хотя б попробовал уговорить, убедить, разобраться во всем.
Так и получилось, что Рождество она готовилась встречать одна. Видеть никого не хотелось, настроения веселиться не было.
