Кира стояла перед зеркалом и внимательно разглядывала свое отражение. Безупречная фигура, длинные точеные ноги, осиная талия, упругая грудь, бархатная кожа. Красивые черные волосы блестящей волной падали на спину. Выразительные карие глаза с пушистыми ресницами, чуть вздернутый носик и яркие пухлые губы. Девушка прекрасно знала о своей выразительной и броской внешности, всегда гордилась ею, но сейчас, стоя перед зеркалом, почему-то злилась.
– И что же мне теперь прикажете с этим делать? – недовольно проворчала она. – На панель идти, чтоб денег заработать? Судя по тому, как мне везет в последнее время, наверное, так и придется сделать. Тьфу, ну что за дурацкие мысли лезут в голову? – сплюнула Кира. – Будем надеяться, что сегодня колесо фортуны завертелось в нужном направлении и удача наконец улыбнется мне. Она мне так сейчас нужна, просто необходима, – вздохнула она. – Не может же черная полоса длиться бесконечно? После ночи всегда наступает утро. Так всегда говорила моя бабуля.
Вот уже три раза Кира пробовала устроиться на работу секретарем-референтом, но каждый раз после собеседования уходила и больше не возвращалась. Нет, ей не отказывали, а совсем наоборот, давали понять, что она подходит как нельзя лучше. Но она прекрасно видела и понимала, почему ее берут и для чего она подходит. Ее удивляло, что никого особо не интересуют ее профессиональные качества, а лишь внешние данные. Она, естественно, понимала, что любому руководителю хочется иметь при себе не старуху Шапокляк, а даму приятной наружности, но ведь при этом она должна и уметь что-то. Но Киру даже ни разу не протестировали на знание языков, стенографии, компьютера. Ее рассматривали откровенно раздевающим взглядом, от которого она чувствовала себя монашкой на нудистском пляже. Такой распорядок служебных обязанностей ее совершенно не устраивал, и она уходила.
И вот сейчас, стоя перед зеркалом, девушка напряженно соображала, что же ей делать. Деньги, которые у нее оставались после смерти бабушки, уже давно закончились. Все золотые украшения, которые были у Киры, она отнесла в ломбард, и они там пропали, потому что выкупить их было не на что. Оставались еще бабушкины, но к ним она не прикасалась и никогда не сделает этого, что бы ни случилось. Украшения передавались из поколения в поколение вот уже много лет, это было семейной традицией. Даже в годы войны, когда кругом царили разруха и голод, семья Романовых сберегла их. И вот сейчас эти драгоценности перешли к Кире, которая должна будет передать их своим детям, а те своим, и так далее. Она прекрасно знала, что они очень дорого стоят и если их продать, то все проблемы сразу же решатся как нечего делать. Но у Киры ни разу не возникло даже мысли об этом. Она перебивалась как могла и терпеливо сама себя уговаривала: «Ничего, это временно, скоро все будет хорошо, а пока придется немного потерпеть».
Девушка один раз даже пробовала поехать на рынок, чтобы продать там свою кофточку, но так и не сумела. Вытащив ее из сумки и развернув в руках, она опустила голову, чтобы окружающие не видели, как пылают ее щеки. Рядом с ней стояла бойкая бабенка и расхваливала свой товар звучным голосом:
– Подходите, покупайте, дешевле, чем у меня, на всем рынке не купите! Гражданочка, посмотрите, какая юбочка, прям на вас сшитая. Вы в ней как королевна будете ходить.
– Ага, с моими габаритами да еще в такой юбке я буду как баба на чайник, а не как королевна, – хохотнула та, прикладывая юбку к тому месту, где у нее когда-то была талия.
– А чего стесняться своих размеров? Я вон тоже не дюймовочка и с гордостью ношу то, чем меня природа наградила. И надеваю всегда то, что нравится. Хорошего человека чем больше, тем лучше, – тут же нашлась продавщица. – Где ж нам модельную фигуру взять, раз конституция такая?
– Жрать поменьше надо, тогда само собой все возьмется, – проворчал мужик, расположившийся рядом с бойкой продавщицей. Он разложил вокруг себя для продажи плетеные корзинки, туесочки и подставочки для горячей посуды. Сам присел на раскладной стульчик и смотрел сейчас на пышнотелых женщин снизу вверх недовольным прищуренным глазом.
– Я и гляжу, ты на вынужденной диете постоянно сидишь, кожа да кости. Небось и жена такая же заморенная и злая от недоедания, – не полезла за словом в карман продавщица. – А меня мой мужик и такую обожает. Говорит, что лучше тебя, моя пышечка, никого нет. Наукой давно доказано, что полные люди – самые добрые. Граждане, подходите на распродажу, отдаю качественные вещи почти даром! Не проходите мимо, купите у меня, потом будете носить и добрым словом вспоминать, – снова закричала она, улыбаясь добродушной улыбкой. На ее щеках горел здоровый румянец, а из-под шапочки выбились белокурые кудряшки, отчего лицо казалось молодым и милым.
Кира, постояв минут двадцать – двадцать пять, поняла, что никогда не сумеет продать свою кофточку. Из покупателей, которые толпой шли мимо, никто даже ни разу не поинтересовался ее товаром, и девушка поспешно сунула кофту обратно в сумку.
«Это совсем не для меня, – подумала она. – Я никогда не сумею вот так, как эта женщина», – посмотрела она на румяную продавщицу, которая продолжала зазывать покупателей, не переставая улыбаться всем, кто к ней подходил.
