Меня зовут Лиза Брукс, и я — чокнутая психичка. Я не всегда бываю конченной психопаткой. До автокатастрофы я вообще считала себя абсолютно нормальной.
В феврале-месяце моя семья перебралась в Шейдисайд. Потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к новому дому, новому городу и новой школе. Это ведь вполне нормально, правда?
Какое-то время мне, само собой, приходилось несладко. Поначалу я была совсем одинока. Тосковала по друзьям, оставленным в Шейкер Хайтс. Шейдисайдская школа казалась огромной и непривычной, а большинство из тех, с кем я свела знакомство, проучились в ней всю свою жизнь и успели обзавестись собственным кругом друзей.
Я бродила по длинным коридорам, направляясь в классы, а все кругом болтали, смеялись, и порою я ощущала себя так, будто меня вовсе не существует. Я немного застенчива, и мне не так-то просто подойти к кому-нибудь и завести разговор. Так что в первые свои недели здесь я себя чувствовала эдакой невидимкой.
Ну а к апрелю я уже начала помаленьку осваиваться. Заводила друзей. Например, немало времени я проводила с Сэралинн О'Брайен. У нас, кажется, оказалось схожее чувство юмора, и обе мы придерживались невысокого мнения о парнях и о школе. Мы считали, что школа — одна сплошная маета, через которую, впрочем, нужно пройти, чтобы можно было начать настоящую жизнь. И обе придерживались мнения, что парни, конечно, существа недалекие, но и без них не обойтись.
Точно. Не обойтись. К апрелю я даже обзавелась собственным. Звали его Нейт Гудман. Наше с ним знакомство состоялось, когда я, выходя из кафетерия, врезалась в него на вершине лестницы, отчего он головой вперед слетел к ее подножию. Я шла, уткнувшись в свой телефон и не заметила его.
К счастью, Нейт первоклассный акробат. Ему удалось благополучно прокувыркаться всю дорогу вниз. Он отделался парой ссадин, которые слегка кровоточили, но шею все-таки не свернул.
Разумеется, я бросилась вниз по лестнице, дабы убедиться, что с ним все в порядке. Он сел, помотал головой. Думаю, он был слегка ошарашен. Я склонилась над ним:
— Ты цел?
— Был цел пару секунд назад, — сказал он.
Я извинилась, наверное, сотню раз и помогла ему подняться на ноги. Чувствовала я себя кошмарно. Как минимум с десяток ребят остановились на нас поглазеть.
Он утер кровь со лба тыльной стороной ладони.
— Ничего себе не побил? — спросила я.
— Побил. Мировой рекорд по скоростному падению с лестницы, — ответил он.
— Рада, что у тебя есть чувство юмора, — сказала я.
— Я тоже.
Нейт — парень видный. Он высокий и худощавый. У него прямые темные волосы, которые он гладко зачесывает назад, круглые карие глаза, и лукавая улыбка, от которой на правой его щеке проступает ямочка.
— Ты Лиза, верно? — Он разглядывал меня. — Сэралинн мне о тебе рассказывала. Жаль, не предупредила, какая ты опасная.
Я бросила на него взгляд.
— Да, я очень опасна. — Думаю, так я пыталась флиртовать. Мне пришлось взять его за руку, чтобы помочь ему встать, и теперь я заметила, что все еще держу ее. — Откуда ты знаешь Сэралинн?
Он снова вытер кровь со лба, на этот раз рукавом своей черной рубашки.
— Мы росли рядом. В одном квартале.
— Ты в выпускном, да? — спросила я. В кармане джинсов пискнул телефон. Эсэмэска. К черту ее.
Нейт прищурился:
— Как узнала?
Я пожала плечами.
— Наверно, Сэралинн говорила.
Мы с Сэралинн — в начальных классах старшей школы. Не по душе мне это название — начальные классы, — и признаваться, что я в одиннадцатом, почему-то было неловко.
— Тебе надо показаться медсестре, — сказала я. — Ты расквасил лоб.
Он кивнул.
— Вот уж не думал, что сегодня мне придется сдавать кровь. — Он произнес это как вампир в старом кино.
Я засмеялась:
— Ты здорово изображаешь вампира. Сэралинн говорила, ты помешан на ужастиках и триллерах.
— Ага, афиши там собираю, комиксы, маски и прочие прибамбасы, — сказал он. — Похоже, ты много обо мне знаешь.
Я снова пожала плечами, ощущая, как заливаюсь краской. Так оно и было. Мы с Сэралинн много о нем говорили. С тех самых пор, когда увидели, как он читает длиннющую поэму Эдгара По на школьном шоу талантов. Я решила, что он красавчик. С приветом, но все равно.
Нет, ну выбрать Эдгара По? Серьезно?
Прозвенел звонок. Мы опаздывали на пятый урок.
Я испытывала к нему сильные чувства. Словно каким-то силовым полем меня тянуло к нему. Думаю, лет сто назад подобное называли любовью с первого взгляда. В кино в такие моменты обычно играет слащавая скрипичная музыка.
Что я хочу сказать: мне нравилось, как он на меня смотрит, нравилось говорить с ним. Мне подумалось, как ни странно, что с сочащаяся кровью ссадина на лбу придает ему особый шарм.
— Рада была столкнуться, — сказала я.
Он кивнул:
— Забавно. Напомни мне посмеяться.
С тех пор мы с Нейтом встречаемся. Иногда только вдвоем. Иногда, как это было вечером, двенадцатого апреля, когда мы ходили в забегаловку «У Лефти», с Сэралинн и другом Нейта, Айзеком Бренером.
Да, я помню точную дату. Двенадцатое апреля. Вечер катастрофы. Вечер великого ужаса. Вечер, превративший меня в невменяемую психопатку.
2
— Есть, вроде, такое слово? — спросил Айзек. — Вомиториум?
