Наркомпуть Ф. Дзержинский

С волнением читала я страницы документальной повести С. Зархия «Наркомпуть Ф. Дзержинский». Они переносили меня к незабываемым дням юности.[1]

Памятный 1921 год… Молодая Советская республика, победив интервентов и белогвардейцев, восстанавливает хозяйство, разрушенное империалистической и гражданской войнами. Ведется героическая борьба с тяжелым стихийным бедствием — голодом в Поволжье, борьба за хлеб, топливо, сырье, за восстановление заводов и фабрик, за жизнь и мирный труд широких масс народа.

В этих тяжелых условиях чрезвычайно важное значение для укрепления Советской власти, для борьбы с разрухой, для возрождения страны имел транспорт — одна из важнейших командных высот народного хозяйства. Но состояние транспорта было тогда критическим. В стране не хватало топлива и металла; многие сотни километров железнодорожного пути были разрушены, тысячи мостов — взорваны, сотни депо, мастерских, доков — закрыты, паровозы изношены и покалечены, вагоны разбиты; толпы пассажиров осаждали станции и пристани.

Знакомая обстановка! В 1921 году мне довелось ехать вместе с председателем Одесской Губчека М. А. Дейчем и группой чекистов-матросов, везти в Одессу оружие и боеприпасы. В нашем поезде, в теплушках, следовал отряд вооруженных винтовками и пулеметами рабочих, вызвавшихся добровольно на борьбу с бандитизмом. По линии дано было предписание пропускать поезд вне всякой очереди. И что же? От Харькова до Николаева мы ехали 15 дней!

Паровоз постоянно портился, его приходилось часто чинить. Не было топлива. Пассажиры на перегонах рубили на дрова деревянные развалюшки и заборы. Подолгу мы простаивали на станциях: доводилось ожидать, пока отремонтируют путь, разобранный бандитами. Ветхие вагоны и даже их крыши были забиты людьми. Сколько раз, несмотря на грозную надпись «вагон-изолятор», его штурмовали мешочники, стараясь оттолкнуть часовых. От Николаева до Одессы, чтобы быстрее добраться к месту назначения, мы поехали на грузовых автомобилях. По дороге нас обстреливали бандиты…

Недавно я перечитывала речь В. И. Ленина на Всероссийском съезде транспортных рабочих 27 марта 1921 года. Владимир Ильич говорил тогда о чрезвычайной важности восстановления оборота земледелия и промышленности и разъяснял, что именно транспорт является материальной опорой для связи между промышленностью и земледелием, подчеркивал, какая большая ответственность падает на трудящихся железнодорожного и водного транспорта, от работы которых в тот момент непосредственно больше зависела судьба революции, чем от остальных частей пролетариата.

В эти трудные для республики дни наркомом путей сообщения, по предложению Владимира Ильича Ленина, был назначен Феликс Эдмундович Дзержинский, один из лучших сыновей Коммунистической партии, выдающийся деятель Советского государства. Железный Феликс — всегда несгибаемый солдат революции, который, как бы ни была сложна и трудна задача, умел выстоять и выполнить намеченное.

Председатель Госплана Г. М. Кржижановский, сам по профессии инженер-путеец, характеризуя состояние транспорта, писал: «Даже самый опытный инженер-транспортник, будь он матерым железнодорожным волком, дрогнул бы и смутился, если бы ему сказали, что отныне он ответственен за судьбу этого транспорта».

Феликс Эдмундович «не дрогнул и не смутился». Он горячо взялся за восстановление транспорта, понимая всю глубину нависшей над страной опасности, всю важность нового поручения партии. Несмотря на огромную занятость в ВЧК, он принял на свои плечи и эту труднейшую, неотложную работу.

В условиях новой экономической политики, в условиях переходного периода транспорт имел первостепенное значение для утверждения основ социализма. Именно эта огромная роль, которую призван был сыграть транспорт, воодушевляла и захватывала Дзержинского.

Я имела счастье близко знать Феликса Эдмундовича. Под его влиянием складывалось мое мировоззрение. Часто и подолгу я жила в его семье и видела, как горячо, самоотверженно он трудился, как увлекали Феликса Эдмундовича экономика и техника транспорта. Под его влиянием я начала заниматься общественными науками, стала экономистом широкого профиля.

Вскоре после моего возвращения из Одессы Феликс Эдмундович приехал в Харьков и, как обычно, зашел к нам на квартиру. Я стала взволнованно ему рассказывать о своей поездке в Одессу, о том, в каком тяжелом состоянии находятся железные дороги, как холодно и голодно. Внимательно выслушав, он заинтересовался подробностями.

— Я ведь тоже ездил недавно в Одессу, — сказал Феликс Эдмундович, — только по другому маршруту. Все действительно так, как ты рассказываешь. Но, несмотря на трудности, голод и холод, народ работает борется и побеждает. Не печалься! Мы выстоим!

Он всегда был оптимистом, всегда твердо верил в силы нашей партии в силы народа. По-деловому разбирался в обстановке и умел вселять в других веру в победу.

Поездка в Одессу, о которой вспомнил Дзержинский, состоялась летом 1921 года, когда Феликс Эдмундович, уже став наркомом путей сообщения, побывал в Харькове, Екатеринославе, Херсоне, Николаеве, Одессе и других городах и поселках Украины. Одновременно с вопросами железнодорожного и водного транспорта Дзержинскому приходилось заниматься и делами ВЧК, связанными с раскрытием и пресечением контрреволюции на местах. В одну из поездок при участии Феликса Эдмундовича рабочими-шахтерами, восстанавливавшими затопленные шахты в Донбассе, были изобличены саботажники и вредители.