— Ребенок! — Клэр Иден выпрямилась. — Вы хотите сказать, что мне нужно завести ребенка?
Она в изумлении уставилась на сидящую напротив доктора Энн Фримен. Та в ответ только развела руками:
— Разве вы не собираетесь иметь детей?
— Собираюсь, конечно, но не сейчас…
— Если это «не сейчас» протянется хотя бы до следующего года, боюсь, вы вообще не сможете родить.
Клэр повернулась к окну кабинета — на улице шел ливень — и с облегчением вздохнула. Гром действительно гремел. Странно, что она забыла про черные грозовые тучи, которые надвигались на город со Скалистых гор. Клэр увидела их в тот самый момент, когда за ее разбитым автомобилем приехала буксировочная машина. Дождь застал ее по пути сюда, и она успела порядком промочить ноги, пока бежала от такси к дверям здания. Навстречу ей уже валила толпа работников, спешащих домой после рабочего дня. К счастью, доктор Фримен знала, как Клэр беспокоится насчет результатов анализов, и дождалась ее.
— Ваше состояние будет только ухудшаться, Клэр, — сказала она.
Больше всего Клэр ценила ее за откровенность. Доктор Фримен никогда не пыталась что-то скрыть от своих пациенток или смягчить правду.
— Разве нет каких-нибудь лекарств? Я думала, вы выпишете мне обезболивающее. А вместо этого я получаю бомбу с часовым механизмом?
— Таблетки я вам выпишу, но они не дают никакой гарантии. С другой стороны, беременность могла бы разрешить все проблемы. В большинстве случаев боли исчезают после рождения ребенка.
— Да, вам, конечно, легко говорить о ребенке. У вас есть муж и трое детей. А я не замужем. И даже ни с кем не встречаюсь.
— И никаких перспектив?
Клэр покачала головой.
— Может быть, искусственное оплодотворение?
— А во сколько тысяч долларов оно обойдется? К тому же могу себе представить реакцию братьев: они на первом же самолете примчатся с ружьями наготове. Как я смогу им объяснить, что во всем виновата какая-то несчастная пробирка? — Клэр сердито вздохнула. — Так что же мне остается?
Доктор Фримен откинулась на спинку кресла и сочувственно проговорила:
— Это очень трудный вопрос.
— «Моему другу и партнеру, Джейкобу Генри Андерсону, я завещаю все свое недвижимое имущество, включая ранчо «Рокинг Т», а также доходы с инвестиций после моей смерти. Если Джейкоб Андерсон не переживет меня, я завещаю…»
Раскат грома заглушил голос нотариуса. Джейк Андерсон сидел, пораженный внезапно свалившимся на него бременем. Он стал владельцем «Рокинг Т».
Нотариус продолжал читать, но Джейк не слушал. Он и так знал, что сказано дальше. Продолжение завещания Алана было точной копией его собственного.
Невидящими глазами Джейк смотрел в окно своего кабинета на тридцать третьем этаже небоскреба.
Ранчо «Рокинг Т», находящееся возле границы Колорадо и Небраски, граничило с его собственным, носившим название «Бар Хэнгинг Севен». Пять поколений Таунсендов и Андерсонов занимались там разведением скота, пока Алану и Джейку не пришлось уехать и заняться крупным бизнесом в городе. Они сделали это, чтобы сохранить свои дома.
Аневризм. Что за черт? Почему он так умер? Алан развлекался, проводя безумный уикенд в компании какой-то очередной девочки du jour, [1] и вдруг неожиданно умер. Совершенно неожиданно. Не успев привести в порядок дела. Без единого шанса на… На что? На то, чтобы обзавестись семьей и оставить «Рокинг Т» за Таунсендами? Чтобы на свете остались люди, которые могли бы искренне оплакивать его смерть?
На похоронах Джейк был единственным, для кого Алан значил больше, чем его деньги. Единственным, кто по-настоящему горевал.
А кто будет оплакивать меня, когда я умру?
Клэр вызвала лифт и прислонилась пылающим лбом к холодному металлу дверей.
Ну и денек. Отвратительный, неудачный день. Все началось с того, что она разбила машину по дороге к врачу. Потом промокла под дождем. Теперь еще и ребенок. А откуда его взять?
Нет, не то чтобы она не хотела иметь детей. Наоборот — очень хотела, и если бы все сложилось иначе, у нее к тридцати годам был бы любимый муж и не меньше восьми малышей.
А теперь ей уже почти двадцать восемь.
Клэр знала, почему годы так быстро пролетели. Вместо того чтобы пойти на высокооплачиваемую работу экономиста в крупной корпорации — а такую возможность ей давало университетское образование, — она предпочла небольшую фирму в Денвере. Главным образом чтобы ускользнуть наконец из-под опеки своих братьев.
Работу в этой фирме Клэр сначала рассматривала только как первую ступень на пути к успеху. Но через какое-то время обнаружила, что гораздо приятнее работать с людьми, а не с бумагами корпораций. Она искренне радовалась вместе со своими клиентами, когда сообщала, что их прибыль будет очень высокой. И испытывала глубокое облегчение, когда помогала маленькой фирме просуществовать еще хотя бы год.
Атмосфера, которая царила в «Уайтекер энд Ассошиэйтед» также ей очень нравилась. Люди здесь были дружелюбные и всегда готовые помочь. А на работу Клэр всегда могла прийти и в джинсах, стоило только захотеть. Много ли экономистов может этим похвастаться?
Единственным недостатком было то, что платили здесь немного. Работа в корпорации могла бы приносить гораздо больше. А что касается искусственного оплодотворения, то на это не хватило бы всей ее зарплаты.
