Надежда

Надежда

Авторы:

Жанр: Поэзия

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 11 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Надежда


Владимир Николаевич Корнилов

(1928-2002)

НАДЕЖДА

CОДЕРЖАНИЕ

1

Сорок лет спустя

Трофейный фильм

Инерция стиля

Надежда

Командировка на Север

На кладбище

26 апреля

Полынь

Облако

Дождь

Разговор

Второкурсница

Рифма

Яблоки

Прежнее слово

Безбожие

Черный день

Сосны

Музыка

Шахматы и кино

Работа

Военный оркестр

Вечер Гарри Каспарова в Политехническом

Улыбка

Молодая поэзия

Гитара

Прямота

Аэродромы

Иннокентий Анненский

Пророк

Повторение

Монархист

Два поэта

Разговор с зеркалом

Игра судьбы

Перегонщики "Икарусов"

Платформа 126-го км

Большие батальоны

В больнице

Аритмия

Железная дорога

Стыд

Обещание

Старость

Стих стиху

Где малина, там крапива...

2

Погодинка

Смерть Хемингуэя

Начало

Пишущая машинка

Тоска

Читатель стиха

Достается, наверно, непросто...

В Подмосковье

Женщины

Незадача

вязальщица

Жара

Сигарета

Просьба

Слепец

Ваганьково

Утро

Чтение

Останкинская башня

Учитель

Собака подлеца

Баллада о Буткове

Три года

Сорок четвертый троллейбус

Долголетие

Неподвижность

Корни

Щитовидка

В прачечной

Музыка для себя

Пиво

Живопись

Художник

Ревность

Эстакада

Забвение

Дождь обычный

Жизнь

Дом

Памяти А. Бека

1

СОРОК ЛЕТ СПУСТЯ

Подкидыш никудышных муз

И прочей нуди,

Я скукой день-деньской томлюсь

В Литинституте.

И замыслов невпроворот,

И строчек вздорных...

А за окном асфальт метет

Упорный дворник.

Сутулый, тощий, испитой,

Угрюм он, болен.

Но шут с ним и с его бедой

Я дурью полон.

...Когда бы знать, что он лишен

Других доходов,

Что от журналов отлучен

Отцом народов,

С того и проза тех времен

Вдруг стала тусклой...

Зато просторный двор метен

Литинститутcкий.

...Всю жизнь гляделся я в себя,

А в ближних - мало.

И все равно его судьба

Меня достала.

Такой или сякой поэт,

Я кроме смеха

На склоне века, склоне лет

Уборщик снега.

Кого от нашего житья

Возьмут завидки?

Он от чахотки сник, а я

От щитовидки.

...Тащу отверженность, не гнусь,

Не бью поклонов,

Но перед вами повинюсь,

Андрей Платонов!

И сорок лет спустя молю:

В своем зените

Простите молодость мою,

За все простите

За спесь, и черствость, и сполна

Еще за скуку,

С какой глядел я из окна

На вашу муку.

85, январь

ТРОФЕЙНЫЙ ФИЛЬМ

Гр. Бакланову

Что за бред? Неужели помню четко

Сорок лет этот голос и чечетку?

Мочи нет. Снова страх ползет в середку,

Я от страха старого продрог.

До тоски, до отчаянья, до крика

Не желаю назад и на полмига,

Не пляши, не ори, молчи, Марика,

Но прошу, заткнись, Марика Рокк.

Провались, всех святых и бога ради!

Нагляделся сполна в своей досаде

На роскошные ядра, плечи, стати

Со своей безгрешной высоты.

Ты поешь, ты чечетничаешь бодро

Дрожь идет по подросткам и по одрам

Длиннонога, стервоза, крутобедра,

Но не девушка моей мечты.

Не заманивай в юность - эту пору

Не терплю безо всякого разбору,

Вся она мне не по сердцу, не впору.

Костью в горле стала поперек.

Там на всех на углах в усах иконы,

В городах, в деревнях тайги законы,

И молчат в серых ватниках колонны,

Но зато поет Марика Рокк.

Крутит задом и бюстом иноземка:

Крупнотела, дебела, хоть не немка.

Вожделенье рейха и застенка,

Почему у нас в цене она?

Или все, что с экрана нам пропела,

Было впрямь восполнением пробела?

Или вправду устала, приболела

Раздавившая врага страна?

Ты одно мне по нраву, наше время!

Для тебя мне не жаль ни сил, ни рвенья.

Только дай мне еще раз уверенья,

Что обратных не найдешь дорог.

Ты пойми: возвращаться неохота

В дальний год, где ни проблеска восхода,

В темный зал, где одна дана свобода

Зреть раздетую Марику Рокк.

86

ИНЕРЦИЯ СТИЛЯ

Обретается мир с "не могу",

С "не умею"... Но некуда деться

И штурмует свою немоту

Неуверенный лепет младенца.

Это после придут мастерство,

И сноровка, и память, и опыт...

Но не стоят они ничего

Повторять нынче может и робот!

Все уменье - забудь и оставь,

Как бы громко оно ни звучало!..

Мертвый тянется на пьедестал,

И живой начинает сначала!

Он идет всякий раз от нуля,

Чтоб досталось побольше простора, Неизведанность снова продля

И страшась, как позора, повтора.

Я прочел где-то: "Если опять

С побежденными драться придется,

Надо тотчас из армии гнать

Разгромившего их полководца".

Не хочу пожелать и врагу

Той судьбы мастака генерала,

Потому-то меня "не могу",

"Не умею" - всегда вдохновляло.

86

НАДЕЖДА

Раньше, прежде,

На днях почти,

Стал бы нешто

Искать пути?

Есть дорога,

Нет - наплевать!

Безнадега

Как благодать!

Прочь, заботы!

Жми, брат Авось!

Для работы

И жизнь - навоз.

Что же сталось

Со мной на днях?

Может, старость,

А с нею - страх?

Как от сглазу,

Утих весь пыл;

Стал я сразу

Другим, чем был..

Безутешно

Прошу, как грош:

Мне надежду

Вынь да положь!

Дай как воздух,

Как воду дай,

Дай не вдосталь,

Дай не на даль,

Хоть немного

Уже брести,

Безнадегу

Мне не снести.

86

КОМАНДИРОВКА НА СЕВЕР

Наконец-то поеду на Север.

Не с руки было и недосуг

Маловато бывал там доселе,

Все сворачивал больше на юг.

А теперь, как чужую победу,

В руки суточные получу

И до самой до тундры доеду,

А точнее сказать, долечу.

"Север - клевер" - избитую рифму

В книгу Красную надо внести,

Чтоб об этих широтах надрывно

Никакой ерунды не плести.

Тем, кто бросил на Севере якорь

Не от радости и неспроста,

Не по нраву ни клевер, ни ягель,


С этой книгой читают
Наровчатская хроника, веденная Симоновского монастыря послушником Игнатием в лето 1919-е

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рисунок с Ленина

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Семь божков несчастья

Если вы хотите путешествовать с комфортом, отправляйтесь автостопом до города Парижа! А вот коли не хватает адреналина, смело топайте пешком по кочкам прямиком до пещер в деревне Кисели. Подруги Лиза и Вита, мечтая побывать в подземелье, так и сделали. Что там ужасы и тайны мрачного царства! Жесткий экстрим поджидал девчонок на первом же ночлеге в населенном пункте Счастье. Владелица избушки — горбунья баба Шура — напугала Виту до бессонницы своим мрачным предсказанием: «Не суйтесь в Кисели, беда вас там ждет».


Роман с пивом

Дебютный роман молодого финского писателя Микко Римминена (род. 1975) повествует об одном дне из жизни трех приятелей, живущих в самом сердце Хельсинки — районе Каллио. Главные герои — Маршал, Жира и Хеннинен — проводят все свое время в бесцельных блужданиях по паркам и скверам родного района, потягивая пиво и предаваясь созерцанию и бесконечным разговорам ни о чем, в то время как перед ними, как на сцене театра, разворачивается привычная картина городской жизни во всем своем рутинном разнообразии.


Другие книги автора
Один из них, случайно выживший…

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Демобилизация

Роман «Демобилизация» (1971) напечатан на Западе по-русски (1976), по-немецки (1982) и в России (1990) — обширное, несколько просевшее под тяжестью фактуры повествование, где много лиц, сцен, подробностей и мыслей, и всё это как бы разливается вширь, по поверхности памяти, имея целью не столько разрешение вопросов, сколько воссоздание реальности, вопросами засевшей в сознании. Это именно «путешествие в хаос».Время действия — переходное, смутное: поздняя зима, ранняя весна 1954. Сталина уже год как нет, но портреты еще висят, и система еще не пошатнулась, только ослабла хватка; вместо стальной руки чувствуется сверху то ли неуверенность, то ли лукавая потачка.


Псих ненормальный

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Без рук, без ног

Первая повесть Владимира Корнилова «Без рук, без ног» (1965) — о том, как три летних дня 1945 переворачивают жизнь московского подростка, доводя его до попытки самоубийстваПовесть была сразу отвергнута редакцией «Нового мира» и была опубликована в 1974–75 в легендарном журнале Владимира Максимова «Континент» и переведена на ряд иностранных языков.