На день погребения моего

На день погребения моего

Авторы:

Жанр: Историческая проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 496 страниц. Год издания книги - 2007.

«На день погребения моего» -  эпический исторический роман Томаса Пинчона, опубликованный в 2006 году. Действие романа происходит в период между Всемирной выставкой в Чикаго 1893 года и временем сразу после Первой мировой войны. Значительный состав персонажей, разбросанных по США, Европе и Мексике, Центральной Азии, Африки и даже Сибири во время таинственного Тунгусского события, включает анархистов, воздухоплавателей, игроков, наркоманов, корпоративных магнатов, декадентов, математиков, безумных ученых, шаманов, экстрасенсов и фокусников, шпионов, детективов, авантюристов и наемных стрелков.  Своими фантасмагорическими персонажами и калейдоскопическим сюжетом роман противостоит миру неминуемой угрозы, безудержной жадности корпораций, фальшивой религиозности, идиотской беспомощности, и злых намерений в высших эшелонах власти. «На день погребения моего» - это пример историографической метафиксации или метаисторического романа.

Читать онлайн На день погребения моего


Всегда должна быть ночь, иначе им не нужен был бы свет.

Телониус Монк

Часть первая. Свет в диапазоне

  — Заменить двойные швартовые одиночными!

  — Бодрее . . . осторожно . . . отлично! Готовимся отчаливать!

— Город ветров Чикаго, мы летим к тебе!

  — Ура! Мы отчалили!

Под аккомпанемент этих веселых восклицаний водородное воздушное судно «Беспокойство», гондола которого была украшена патриотическими флагами, а на борту находился экипаж в составе пяти членов знаменитого клуба воздухоплавателей «Друзья удачи», быстро поднялось в утреннее небо и вскоре поймало южный ветер.

 Когда судно достигло крейсерской высоты, очертания предметов на земле уменьшились до микроскопических размеров, Рэндольф Сент-Космо, капитан воздушного корабля, объявил: «Теперь следуем Специальному авиационному кодексу», и парни в аккуратной летней форме, состоящей из блейзера в красные и белые полосы и небесно-голубых брюк, энергично принялись за выполнение приказов.

Сегодня они направлялись в Чикаго, где недавно открылась Международная Колумбова выставка. Хотя приказы доходили до них, «телеграф» взволнованных и исполненных любопытства членов экипажа обсуждал в основном легендарный «Белый Город», его величественное колесо обозрения, алебастровые храмы коммерции и промышленности, сверкающие лагуны и тысячу других чудес науки и искусства, ожидающих их там.

  — Ох, парень! — воскликнул Дерби Сосунок, наклонившись за борт, чтобы увидеть сердце страны, вибрирующее в дымчатом вихре зелени далеко внизу, его льняные локоны развевались в потоке ветра летящей гондолы, словно подветренное знамя. (Дерби, как вскоре узнает мой читатель, был «сыном» экипажа, выполняя одновременно роль фактотума и талисмана, а кроме того — исполнял сложные партии, когда эти юные воздухоплаватели не могли сдержаться и не начать петь).

— Я уже не могу дождаться! — кричал он.

— За это ты заработал еще пять штрафных баллов! — сообщил суровый голос над его ухом, заставший его врасплох и заставивший отойти от борта.

— Или, скажем, даже десять? Сколько раз, — продолжал Линдси Ноузворт, помощник командира, известный своей нетерпимостью к любым проявлениям распущенности, — тебя предупреждали: Сосунок, соблюдай правила приличия речи?

С ловкостью давней привычки он поднял Дерби, из-за чего локти парня наилегчайшего веса свесились в пустоту, — «земная твердь» сейчас была на расстоянии полумили, — продолжая читать ему лекцию о многих пороках расхлябанности, по точному выражению, и не последний среди них — праздность, которая может привести к сквернословию, если не к чему похуже. Всё это время Дерби кричал от ужаса, поэтому сложно сказать, сколько полезных убеждений в действительности были ему внушены.

  — Слушай, Линдси, хватит, — сказал Рэндольф Сент-Космо. — У парня есть работа, а если ты его напугаешь, от него не будет толку.

— Ладно, недомерок, приступай к работе, — проворчал Линдси, скрепя сердце поставив испуганного Дерби на ноги. Как главный старшина корабельной полиции, отвечающий за дисциплину на борту, он выполнял свои обязанности с мрачной суровостью, которая стороннему наблюдателю могла бы показаться мономанией. Но принимая во внимание легкость, с которой этот отважный экипаж находил оправдания для своих проказ - в результате чего не единожды прозвучал сигнал «смертельная опасность», из-за которого воздухоплаватели замирали от ужаса - Рэндольф обычно позволял своему помощнику впадать в ошибку ярости.

В дальнем углу гондолы раздался протяжный грохот, сопровождаемый нетерпеливым ворчанием, из-за которого Рэндольф, как обычно, нахмурился и положил руку на живот.

— Я просто споткнулся об одну из этих корзин с едой, — крикнул подмастерье Майлз Бланделл, — Там была фаянсовая посуда, кажется, я ее не заметил, профессор.

— Возможно, то, что ты прекрасно с ней знаком, — грустно предположил Рэндольф, — сделало ее временно невидимой для тебя.

Его упрек, практически едкий, был обоснован, поскольку Майлз, несмотря на добрые намерения и добрейшее сердце в застенчивой груди, порой страдал от неразберихи двигательных процессов, часто являя тому шумные доказательства, а недавно — подвергнув опасности физическую безопасность экипажа. На ходу собирая осколки разбитого фарфора, Майлз рассмешил Чика Заднелета, самого нового члена экипажа, который облокотился на трос и наблюдал за ним.

  — Ха-ха, — смеялся юный Заднелет, — слушай, ты самый большой недотепа из всех, кого я когда-либо видел! Ха-ха-ха.

Злая реплика застыла на устах Майлза, но он сдержался, напомнив себе, что оскорбление и провокация — типичные ухватки того класса, из которого происходит новичок, следы его темного прошлого, которое можно винить в нездоровых лингвистических привычках молодого человека.

 — Почему бы тебе не передать мне это изысканное столовое серебро, Бланделл? — продолжил Заднелет. — А когда мы прибудем в Чикаго, окажемся в ломбарде, и…

— Обратите внимание, — вежливо ответил Майлз, — все столовые приборы с клеймом «Друзья удачи» — собственность Организации, они должны оставаться на борту, для использования во время официальных перерывов на обед.


С этой книгой читают
В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


В индейских прериях и тылах мятежников
Автор: Джеймс Пайк

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Сквозь бурю

Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


Калитка, отворись!

Две девочки, две двоюродные сёстры, Нюрка и Зина, стоят перед закрытой калиткой. Это, ребята, не просто калитка — это двери в будущее. Откроются ли они перед обеими девочками? Каким нужно быть человеком, чтобы попасть в будущее? И каким быть не нужно?Действие повести происходит на Алтае.Нюрка, обидевшись на лицемерную Зинину маму, уходит бродить, и Зина идёт с нею. Они думают, работают, ссорятся, мирятся. Вот они в школьной производственной бригаде. А вот — в пионерском лагере помощниками вожатых.А потом получается так, что девочки потерялись и ищут друг друга.Нюрка, продолжая разыскивать сестру, работает полевым рабочим на изысканиях, на строительстве Кучукского сульфатного комбината, вместе с хорошим человеком, инженером Чумаком, от которого она многому научилась.Наконец девочки встречаются и… расходятся из-за того, что Зина сказала Нюрке неправду.Больше в книге они не встречаются.А в жизни? Решите сами.


Из-за отсутствия гвоздя

For Want of A Nail Данное произведение получило премию Хьюго в 2011 году в номинации ‹Рассказы›.Автор Мария Робинетт Коваль / Mary Robinette Kowal Перевод с английского Елены Альбовой Технический консультант Александр Альбов Иллюстрация Александра Альбова.


Питание как основа здоровья и долголетия

Данная книга – это сборник знаний о питании. Она глубже, чем простой перечень того, что нужно и не нужно есть. Автор, вступая в диалог с читателем, поднимает проблему философии питания, рассматривает особенности ведического подхода, призывает нас к осознанности в своём выборе. Ведь важно не только, что мы едим и в какое время, но и как мы подходим к вопросу питания: «Едим ли мы, чтобы жить, или живем, чтобы есть?» Для всех тех, кто хочет жить долго и счастливо, кто заботится о своём здоровье или только собирается начать, кто любит поесть, хочет похудеть, и тех, кто искренне стремится к совершенству, и предназначена данная книга.


Как читать, запоминать и никогда не забывать

Как обрабатывать новую информацию быстро и эффективно, не теряя при этом концентрации внимания? Как убедиться, что вся информация надежно сохранена в памяти? Современные исследования показывают, что в течение дня мы забываем около 70 % всего увиденного и услышанного. Однако этих потерь можно избежать. Методика, описанная в книге, научит вас усваивать информацию быстрее, не тратя на это много энергии, лучше запоминать ее и, главное, никогда не забывать.На русском языке публикуется впервые.


Другие книги автора
Нерадивый ученик

Томас Пинчон – наряду с Сэлинджером, «великий американский затворник», один из крупнейших писателей мировой литературы XX, а теперь и XXI века, после первых же публикаций единодушно признанный классиком уровня Набокова, Джойса и Борхеса. Герои Пинчона традиционно одержимы темами вселенского заговора и социальной паранойи, поиском тайных пружин истории. В сборнике ранней прозы «неподражаемого рассказчика историй, происходящих из темного подполья нашего воображения» (Guardian) мы наблюдаем «гениальный талант на старте» (New Republic)


Радуга тяготения

Грандиозный постмодернистский эпос, величайший антивоенный роман, злейшая сатира, трагедия, фарс, психоделический вояж энциклопедиста, бежавшего из бурлескной комедии в преисподнюю Европы времен Второй мировой войны, — на «Радугу тяготения» Томаса Пинчона можно навесить сколько угодно ярлыков, и ни один не прояснит, что такое этот роман на самом деле. Для второй половины XX века он стал тем же, чем первые полвека был «Улисс» Джеймса Джойса. Вот уже четыре десятилетия читатели разбирают «Радугу тяготения» на детали, по сей день открывают новые смыслы, но единственное универсальное прочтение по-прежнему остается замечательно недостижимым.


V.
V.

В очередном томе сочинений Томаса Пинчона (р. 1937) представлен впервые переведенный на русский его первый роман "V."(1963), ставший заметным явлением американской литературы XX века и удостоенный Фолкнеровской премии за лучший дебют. Эта книга написана писателем, мастерски владеющим различными стилями и увлекательно выстраивающим сюжет. Интрига"V." строится вокруг поисков загадочной женщины, имя которой начинается на букву V. Из Америки конца 1950-х годов ее следы ведут в предшествующие десятилетия и в различные страны, а ее поиски становятся исследованием смысла истории.


Выкрикивается лот 49

Томас Пинчон (р. 1937) – один из наиболее интересных, значительных и цитируемых представителей постмодернистской литературы США на русском языке не публиковался (за исключением одного рассказа). "Выкрикиватся лот 49" (1966) – интеллектуальный роман тайн удачно дополняется ранними рассказами писателя, позволяющими проследить зарождение уникального стиля одного из основателей жанра "черного юмора".Произведение Пинчона – "Выкрикивается лот 49" (1966) – можно считать пародией на готический роман. Героиня Эдипа Маас после смерти бывшего любовника становится наследницей его состояния.