ГЛАВА 1. КТО? КАК? ПОЧЕМУ?
ПОЙДИ ТУДА — НЕ ЗНАЮ КУДА
Сейчас каждый школьник знает, где находится Забайкалье. А триста лет назад землепроходцы никак не могли отыскать наш край. Они хотели выйти на берега реки Силькари, но никак не могли найти эту реку. Вы скажете: и не мудрено, что не могли — такой реки в Забайкалье нет. Как бы не так: Силькарь — это не что иное, как старинное название реки Шилки. Вот ее-то и искали наши предки. Но выходили они то к Ледовитому океану, то к Тихому. И все потому, что тогда еще не было подробного чертежа Сибири — географической карты. Землепроходцы шли на восток, «на встречь солнца», без компаса и карт, наобум. И главными дорогами для них были реки.
Они доходили до Ангары, строили здесь дощаники и спускались вниз, а Ангара уносила их в Енисей — на север. Из Енисея землепроходцы волоком перебирались в бассейн Лены, а она уносила их еще дальше — на северо-восток.
Вот почему Якутск был заложен на двадцать лет раньше, чем Чита.
Для чего же землепроходцам и служилым людям понадобился неведомый край и для чего они шли сюда, заранее обрекая себя на трудности и лишения?
Дело в том, что слухи о таинственной Силькари давно уже доходили до Тобольска, Енисейска, Москвы.
Рассказывали, что там растет хлеб, водятся соболи и стоит большая серебряная гора.
И вот на поиски Силькари из Енисейска был отправлен отряд Максима Перфильева, а из Тобольска — Дмитрия Копылова. Но шли они вслепую (вот уж поистине: «пойди туда — не знаю куда!») и таинственной реки не нашли. Зато встреченные Максимом Перфильевым тунгусы рассказали, что на одном из притоков Витима живет даурский князь Батога. Этот Батога меняет своих соболей на серебро и хлеб у князя Лавкая, который живет на берегу Силькари. А Лавкай выменивает этих соболей у маньчжур на шелка и другие товары. Серебро же подданные князя Лавкая добывают поблизости. Есть у него и медные рудники, и богатые хлебом поселения — города.
Ничего нового в этом сообщении не было. Но оно лишний раз подтверждало, что Шилка-Силькарь не выдумка, не миф.
С этим рассказом Перфильев пришел в Якутск. А следом служилые люди привезли с северной оконечности Байкала серебряный круг. Оказалось, что такие круги тунгусы носили на голове как украшение. И попали они к ним с той же таинственной реки.
Якутский воевода сразу же стал снаряжать отряд для похода на Силькарь. В него пожелала вступить почти половина жителей. Этому отряду выделили железную пушку, на сто выстрелов пороху, восемь пудов свинца.
Командиром воевода назначил своего помощника — чиновника особых поручений Василия Пояркова. А чтобы он не забыл, зачем его отправляют, воевода дал ему наказную грамоту: «Серебряной и медной и свинцовой руды проведывать и в тех местах острожки поставить и совсем укрепить».
Плыл отряд Василия Пояркова по Лене, по Алдану и Учуре. Учура оказалась порожистой и коварной. Чтобы пробиться в ее верховья, казакам пришлось разбирать пороги, а местами делать запруды.
В одном месте судно, груженное свинцом, ударилось о камки, и «государев» свинец ушел в воду. По реке уже плыли первые льдины, но казаки никак не хотели примириться с такой потерей. Обвязавшись веревками, они ныряли в омут, но свинец словно таймень проглотил.
Вскоре река замерзла, суденышки вмерзли в лед. Казаки сделали нарты, запаслись мясом и тут узнали, что до Силькари рукой подать. Поярков часть людей с казной оставил в землянках, а с остальными пошел дальше.
Перевалив Становой хребет, землепроходцы через две недели оказались на Зее. Здесь они срубили острожек и к весне построили новые суда.
Когда прибыли товарищи, зимовавшие в тайге, новые струги, «ахнувшие горькой смолой, отправились вниз по Зее.
Вскоре они выплыли на широкую гладь могучей реки. Путешественники обрадовались: вот она, наконец, таинственная Силькарь! Однако это была не Силькарь-Шилка, а Амур, и отряд с каждым днем уносило все дальше от заветной цели.
За несколько лет до этого из-под Сольвычегодска на Енисей перебрался Ерофей Павлович Хабаров. Прослышав о богатых соболиных местах, он с братом и сыном ушел на Лену. Здесь он нашел соляной ключ, стал варить соль, выгодно торговать, скупать пушнину. Охотники, которых он нанимал, забирались далеко в тайгу, некоторые доходили до Амура. Не успел Хабаров разбогатеть, как якутский воевода ни с того ни с сего отобрал у него весь хлеб вместе с соляной варницей, а самого заточил в тюрьму.
Но вот приехал новый воевода и ни в чем не повинный Хабаров вышел на свободу. Узнав о том, что Поярков не нашел ни Лавкая, ни серебра, он предложил снарядить экспедицию за свой счет. Воевода не возражал: если Хабарову удастся привести Лавкая под «высокую государеву руку», то в ясачном сборе будет большая прибыль, а воеводе — награда. Он разрешил Хабарову взять гулящих людей и выдал наказную грамоту: «Идти по Олекме и Тунгиру, потом волоком на реку Шилку для ясачного сбору и прииску новых земель… Построить где пригоже острожек… и ходить из того острожка на немирных и неясачных людей, князей Лавкая и Батогу, чтобы они, князцы, с себя и улусных людей давали ясак».
И, конечно, особо наказывалось искать серебряную руду.
