Молитвенник моего детства

Молитвенник моего детства

Авторы:

Жанр: Историческая проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 5 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

Введите сюда краткую аннотацию

Читать онлайн Молитвенник моего детства


Шмуэль Йосеф АГНОН


МОЛИТВЕННИК МОЕГО ДЕТСТВА

Новый молитвенник отец привез мне с ярмарки. Страницы белые, буквы радуют глаз, переплет восхитительный. Братья мои и друзья мои, семя святое[1] , любимые мои, это — мой молитвенник!

Весь день я не расставался с ним, листал его и листал. Сколько молитв нанизано здесь, в таком маленьком молитвеннике, — субботние и будничные, молитвы новомесячья и Трех восхождений, молитвы Начала года и Дня искупления, ханукальные молитвы и молитвы Пурим. Пресвятой, благословен Он, уместил в моем молитвеннике все дни года.

Взволнованный, сидел я со своим молитвенником в руках. Каждая молитва осеняла меня своим благословением. Субботы и дни праздников изливали на меня свое благоухание, и каждое мгновенье озарялось новым светом. Я чувствовал себя как человек, вступивший в сад, полный сладостных плодов.

Так же, как он срывает плод и ест его, берет его и ест, — так и я беру свой молитвенник и читаю его.

И что я читаю? Я вникаю в ритуал возжигания ханукального светильника.

Почему? Потому что его описание попалось мне прежде всего. И сразу же все буквы молитвенника засияли предо мной, как ханукальные огни, и каждая страница запела: "Твердыня, оплот спасения нашего!.. ”[2] А отец достает из кармана кожаный кошелек и одаряет нас ханукальными монетами, печь в доме пылает, веет запахом левивот[3] , мы идем и садимся за стол. Пока мы сидим, приходят люди с зажженными фонарями в руках, бороды их заснежены, они стряхивают с себя снег и говорят: "Благословенны пребывающие!” А мы отвечаем: "Благословенны входящие!” Они рады подарку, который преподносит им отец, и уходя говорят: ”Да узрим мы в предстоящем году, вместе со всем народом Исраэля, братьями нашими, обновление Священного Храма, вскорости, в наши дни! Амэн!”

Пока они покидают дом, появляются несколько моих приятелей. Они пришли, чтобы поиграть со мной в юлу и в карты, именуемые ”квитлех”[4] , — надписи на них сделаны на святом языке, и во всякие другие игры, в которые играют в Хануку.

Поверьте мне, и по сей день я ощущаю во рту вкус ханукальных левивот моего детства, и вот я уже слышу, как "побивают” Амана. Но позвольте, возможно ли это? На той же странице в моем молитвеннике расположились молитвы праздника Пурим. Властелин мира! Сколько дней, сколько недель, сколько еженедельных чтений Торы отделяют Хануку от Пурима! А составитель этого молитвенника свел воедино Пурим и Хануку! Другой на моем месте возмутился бы уже тем, что он упустил день пятнадцатого швата — Ту бишват — Новый год деревьев, когда едят плоды, которыми славится Земля Исраэля. А я не возмущаюсь — я знаю, что только из любви к детям он не упомянул пятнадцатое швата, — ведь в этот день детей не освобождают от занятий в хэдэре.

Вернемся к Пуриму. Что я могу рассказать вам о Пуриме, чего не знаете вы? Радость порождает радость. Одно доброе деяние, заповеданное нам, влечет за собой другое доброе деяние. "Побивают” Амана и насмехаются над злодеями, едят, пьют, веселятся и посылают подарки друг другу, одаряют нищих, ублажают душу сладостями разнообразной формы и цвета, с великим искусством изготовленными из сахара. Ряженые приходят, уходят и появляются снова: один чернокожий, другой — турок, этот превратился в медведя, а тот — в обезьяну. Даже тот, кто круглый год угрюм, в этот день веселится.

Велика радость Пурима, но вся эта радость длится один день. Судите сами: десять сыновей было у злодея Амана, и все повешены с ним заодно. Аман удостоился того, что благодаря ему стало одним праздником больше, они же этого не удостоились. Ведь рядом с ним они были ничтожны в своем злодействе. И я говорю: он, в глазах которого Исраэль стоил того, чтобы отдать в казну десять тысяч талантов — лишь бы его уничтожить, упаси Б-г, — стоит того, чтобы при его посредстве был дарован праздник. Сыновья же его, для которых Исраэль ничего не стоил, сами не стоят ничего, и потому включены, вкупе с этим злодеем, в эту однодневную радость. Велика радость Пурима, но непродолжительно само празднование. И в противовес ему дал нам Пресвятой, благословен Он, праздник Пэсах, длящийся восемь дней, и каждый его день длиннее предыдущего и теплее.

На небосводе — прекрасное сладостное солнце, черная земля проглядывает сквозь снега. Мир обновляется, хорошеет город, дом наш сверкает чистотой, до блеска начищена кухонная утварь, аромат карпаса и горьких трав наполняет весь дом.

На отце белый шелковый халат, и черная одежда проглядывает из-под него, как черная земля, проступающая среди снегов. Всякий раз, когда я вижу его облаченным в белое, он кажется мне похожим на ангела, стоящего перед Всевышним и возглашающего песнопения и хвалы. Против отца сидит мать, на ее голове шелковый платок. Между ними — мои братья и сестры, одетые во все новое, обутые в новые башмаки. На мальчиках новые шапки, а волосы девочек, только что вымытые в честь праздника, благоухают свежестью родниковой воды.

Отец, освящая вино, говорит: "...Всевышний, Который избрал нас из всех народов и возвысил нас над всеми языками...” — и весь мир возносится все выше и выше, а мы возносимся над всем миром. Я изумлен и поражен. От единого речения, вышедшего из уст отца, весь мир поднимается ввысь, а мы взмываем над всем миром. Он произносит благословение: "...Всевышний, Который дал нам дожить...” — и мной овладевает острое чувство, что не только нас довел Пресвятой, Благословен Он, до этого часа, но и само время...


С этой книгой читают
Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Бесики

Исторический роман Акакия Белиашвили "Бесики" отражает одну из самых трагических эпох истории Грузии — вторую половину XVIII века. Грузинский народ, обессиленный кровопролитными войнами с персидскими и турецкими захватчиками, нашёл единственную возможность спасти национальное существование в дружбе с Россией.


Белая Сибирь. Внутренняя война 1918-1920 гг.

Генерал К. Сахаров закончил Оренбургский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище и академию Генерального штаба. Георгиевский кавалер, участвовал в Русско-японской и Первой мировой войнах. Дважды был арестован: первый раз за участие в корниловском мятеже; второй раз за попытку пробраться в Добровольческую армию. После второго ареста бежал. В Белом движении сделал блистательную карьеру, пиком которой стало звание генерал-лейтенанта и должность командующего Восточным фронтом. Однако отношение генералов Белой Сибири к Сахарову было довольно критическое.


Бабочка на ладони

Восемь закадычных друзей. Четыре пары. Петр и Бася счастливо женаты, но не верят в свое счастье. Роза и Себастьян все никак не встретятся, хотя близки уже много лет. Роман и Юлия плывут по течению, которое неумолимо толкает их друг к другу. Кшиштоф — волк-одиночка, а Буба — кошка, которая гуляет сама по себе и приручению не поддается. Каждый знает других как облупленных. Но это только на первый взгляд. А на самом деле у каждого свой секрет, своя тревога на душе и своя надежда. Они мучаются, ошибаются, спотыкаются и падают, пока к ним не приходит истина: в жизни только любовь имеет значение и только она позволяет сделать верный выбор.


Но и я

Лу — вундеркинд, она умеет и знает то, что ее сверстникам не дано уметь и знать, но при этом Лу лишена всех тех мелких радостей, которых в избытке у ее ровесников. Лу умна, наивна и открыта всему миру. Она любит бывать на вокзале и наблюдать за людскими эмоциями. Там-то она и встречает бродяжку Но, на несколько лет старше ее. Эти двое составляют странную пару, но они нашли друг друга, и кажется, что вместе им удастся выстоять перед странным и враждебным миром. Много ли мы знаем о тех, кто оказался на улице? И часто ли вглядываемся в их лица?..«Но и я» — тонкий и волнующий роман о ранимости, благородстве, одиночестве и любви, о том, что не стоит сдерживать лучшие порывы своей души.


Книга катастроф. Чудеса мира в восточных космографиях
Жанр: История

Настоящая книга посвящена исследованию восприятия катастроф и загадочных природных феноменов в Средние века При дворах правителей имелись специализированные группы астрологов, в чьи обязанности входил запуск сценариев восстановления коллективного психического равновесия, нарушенного катастрофами Иногда астрологи занимались строго обратными вещами. В военной магии применялись широко известные практики вызывания дождя и снежной бури. Они принимались большинством и были предметом критики со стороны меньшинства.


Тонущие города

Описаны древние затонувшие и ныне тонущие города. Рассмотрены различные гипотезы, объясняющие причины гибели древних городов Средиземноморья, Причерноморья и Прикаспия. Даны сведения о наводнениях, подтоплении подземными водами, об инженерной защите Венеции, Нидерландов, Ленинграда и других городов и территорий. Изд. 1-е вышло в 1978 г. в издательстве “Наука”.Для широкого круга читателей.


Другие книги автора
Вчера-позавчера

Роман «Вчера-позавчера» (1945) стал последним большим произведением, опубликованным при жизни его автора — крупнейшего представителя новейшей еврейской литературы на иврите, лауреата Нобелевской премии Шмуэля-Йосефа Агнона (1888-1970). Действие романа происходит в Палестине в дни второй алии. В центре повествования один из первопоселенцев на земле Израиля, который решает возвратиться в среду религиозных евреев, знакомую ему с детства. Сложные ситуации и переплетающиеся мотивы романа, затронутые в нем моральные проблемы, цельность и внутренний ритм повествования делают «Вчера-позавчера» вершиной еврейской литературы.


Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся. Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю.


Израильская литература в калейдоскопе. Книга 1

Сборник переводов «Израильская литература в калейдоскопе» составлен Раей Черной в ее собственном переводе. Сборник дает возможность русскоязычному любителю чтения познакомиться, одним глазком заглянуть в сокровищницу израильской художественной литературы. В предлагаемом сборнике современная израильская литература представлена рассказами самых разных писателей, как широко известных, например, таких, как Шмуэль Йосеф (Шай) Агнон, лауреат Нобелевской премии в области литературы, так и начинающих, как например, Михаэль Марьяновский; мастера произведений малой формы, представляющего абсурдное направление в литературе, Этгара Керэта, и удивительно тонкого и пронзительного художника психологического и лирического письма, Савьон Либрехт.


До сих пор

«До сих пор» (1952) – последний роман самого крупного еврейского прозаика XX века, писавшего на иврите, нобелевского лауреата Шмуэля-Йосефа Агнона (1888 – 1970). Буря Первой мировой войны застигла героя романа, в котором угадываются черты автора, в дешевом берлинском пансионе. Стремление помочь вдове старого друга заставляет его пуститься в путь. Он едет в Лейпциг, потом в маленький город Гримму, возвращается в Берлин, где мыкается в поисках пристанища, размышляя о встреченных людях, ужасах войны, переплетении человеческих судеб и собственном загадочном предназначении в этом мире.