mmmavro.org | День 128, Тюрьма-4
Авторы: Неизвестный Автор
Жанр: Неотсортированное
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 2 страницы. У нас нет данных о годе издания книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.
Читать онлайн mmmavro.org | День 128, Тюрьма-4
И настал сто двадцать восьмой день.
И сказал Люцифер:
– Жизнь человеческая стоит гораздо дешевле, чем принято думать.
ТЮРЬМА – 4.
 |
"Лагерь – чисто негативный опыт.
Причём для обеих сторон. И для
заключённых, и для охранников".
В. Шаламов
Заключённый по кличке Конь-Голова бездумно бродил по зоне. Заняться ему было решительно нечем. Эту странную кличку он получил за свой своеобразный внешний вид. Маленький, приземистый, с непомерно большой головой, он и впрямь напоминал чем-то какого-то уродливого конька. Впрочем, весьма возможно также, что первая часть его не совсем обычного двойного прозвища была как-то связана ещё и с его невероятной прямо-таки, фантастической работоспособностью. Вкалывал он действительно, как конь. Точнее, умел вкалывать. Если это было необходимо. А необходимо это было, по его мнению, только в одном-единственном случае: когда требовалось отработать карточный долг. Иными словами, пахать в отряде за кого-нибудь ещё. Никакой другой работы заключённый Конь-Голова не признавал. За себя он работать не желал. Причём, заставить делать это его было решительно невозможно! Ничем! Его можно было наказывать, сажать в карцер, принимать к нему любые иные меры – бесполезно! Нет – и всё! Тут уж упрямство его не имело никаких границ. Это был у него своего рода пунктик. В остальном же, впрочем, заключённый Конь-Голова был человеком тихим, смирным, безвредным и довольно-таки покладистым.
Все это знали, про этот его пунктик, в том числе и лагерное начальство, но собственно, даже и оно не особенно этим обстоятельством озадачивалось. Не особенно грузилось. Поскольку должен кому-нибудь Конь-Голова был практически всегда. Всегда находился кто-то, у кого он пребывал в данный момент в кабале. В неоплатном долгу! Кому он проиграл работу на несколько месяцев вперёд. Как только срок кабалы заканчивался, Конь-Голова незамедлительно снова садился играть в карты и незамедлительно же снова проигрывался в пух и прах. И всё повторялось сначала. Ибо Конь-Голова был страстным картёжником. Причём картёжником-неудачником. Не выигрывал он практически никогда и ни у кого! Но это хроническое невезение его нисколько не обескураживало. Ну, не повезло! В следующий раз повезёт!
Так вот оно и шло. Проигрыш – кабала – новый проигрыш. И всех это полностью устраивала. Вся эта ситуация. И остальных заключённых, и лагерное начальство. Да и самого Коня-Голову, признаться, тоже. Ни друзей ведь у него не было, ни родственников на воле. Он был один как перст. На работе, в своей бригаде, среди других таких же точно работяг, он хоть пользовался каким-никаким уважением, с ним общались, считались, советовались – словом, он снова становился там человеком! В промежутках же между проигрышами (а таковые хоть изредка, но случались! промежутки, в смысле) не нужен он был абсолютно никому. Он слонялся по зоне как неприкаянный, мозолил всем глаза и безмерно всех раздражал. Членов своей бригады – своим вызывающим и вопиющим бездельем (они вкалывают, а он нет!); начальство – одним только своим праздношатающимся видом; блатных... Ну тех вся эта ситуация вскоре начинала просто-напросто напрягать. Что ходит этот дурак по зоне, начальство зря нервирует. И других мужиков ещё к тому же злит. Непорядок, в общем!
Кончалось всё это очень быстро и всегда одинаково, а именно тем, что кто-нибудь подходил к Конь-Голове и без лишних слов бесцеремонно хватал его и тащил играть. Конь-Голова сначала хоть и упирался обычно для виду (ломался!), но его никто почти и не слушал ("Да ладно, хватит болтать!.. Садись давай!") И через каких-нибудь пару часов порядок на ближайшие несколько месяцев неукоснительно восстанавливался, и буквально на следующее же утро Конь-Голова беззлобно переругивался уже и отшучивался от язвительных и колких комментариев своих товарищей по бригаде. И все снова были довольны.
……………………………………………
Но сейчас у Конь-Головы был как раз период безвременья. Редкий промежуток между двумя проигрышами. Из одной кабалы он уже выбрался, а в другую ещё не попал. Просто не успел. Потому и бродил бесцельно пока по лагерю не зная, куда бы приткнуться и чем заняться. Везде его гнали, шпыняли, всюду он был лишним, делать ему было совершенно нечего.
И в конце концов случайно оказался он у сторожевой вышки. Сидящий наверху и тоже томящийся от дикой скуки солдат окликнул его, и между ними завязался разговор. "Кто?.. Что?.. За что сидишь?.. Кто на воле?.." Ну, в общем, обычный лагерный трёп. Солдат и сам оказался из какой-то глухой деревушки, интеллектуальный уровень с заключённым у них был примерно одинаковый, так что общий язык они нашли быстро.
– Слушай, – сказал солдат через некоторые время, – кинь-ка мне досточку какую-нибудь, а то у меня перила тут все разболтались.
Конь-Голова, естественно, кинул. Жалко, что ли? Он был очень доволен, что у него нашёлся хоть какой-то собеседник.
……………………………………………
Прошло несколько дней. Конь-Голова всё ещё находился на свободе, на вольных хлебах и всё так же, посвистывая, фланировал с независимым видом по лагерю. Играть с ним что-то никто не торопился. Как-то так уж получилось. Заминочка какая-то в отлаженном механизме произошла. Сбой. Ну, бывает.
