Мир приключений, 1918 № 03
Авторы: Рафаэль Сабатини / Генри Бреретон Марриот Уотсон
Жанры: Приключения, Фантастика, Газеты и журналы
Цикл: Мир приключений (журнал) №99
Формат: Полный
Всего в книге 34 страницы. Год издания книги - 1918.
«Мир приключений» (журнал) — российский и советский иллюстрированный журнал (сборник) повестей и рассказов, который выпускал в 1910–1918 и 1922–1930 издатель П. П. Сойкин (первоначально — как приложение к журналу «Природа и люди»).
С 1912 по 1926 годы (включительно) в журнале нумеровались не страницы, а столбцы — по два на страницу, даже если фактически на странице всего один столбец.
Журнал издавался в годы грандиозной перестройки правил русского языка. Зачастую в книге встречается различное написание одних и тех же слов. Тогда так писали. В связи с чем орфография оригинала максимально сохранена, за исключением явных опечаток.
[Адаптировано для AlReader]
Читать онлайн Мир приключений, 1918 № 03
Пятая Государственная тип., Птгр., Стремянная, 12.
КЪ СВѢДѢНІЮ гг. АВТОРОВЪ
Рукописи, присылаемыя въ редакцію, должны быть написаны четко, на одной сторонѣ листа. На рукописи должны быть обозначены фамилія, адресъ автора и условія оплаты. При переводахъ необходимо прилагать оригиналъ. Авторы и переводчики, благоволятъ оставлять у себя копіи своихъ произведеній, такъ какъ отвѣтственности за сохранность рукописей редакція ни въ какомъ случаѣ на себя не принимаетъ.
СОДЕРЖАНІЕ
ДОБРОЕ ДѢЛО
Разсказъ Вадима Бѣлова
СЛОВО БОРДЖIА
Разсказъ Рафаэля Сабатини (съ 3 рис.)
ДЖЕКОВЪ КОТЕЛЪ
Разсказъ М. Ватсонъ (съ 2 рис.)
РѢШЕНІЕ БИЛЯ
Разсказъ У. Макъ Нетта (съ рис.)
ВОРОНАЯ
Разсказъ Н. Уильямса (съ 4 рис.)
СОБАКИ ЕГО СВѢТЛОСТИ
Разсказъ X. М. Шарпъ (съ рис.).
КАЛЕЙДОСКОПЪ «МІРА ПРИКЛЮЧЕНІЙ»
ДОБРОЕ ДѢЛО
Разсказъ Вадима Бѣлова
ШХУНА остановилась неподвижно среди туманной и сырой мглы; обезвѣтренные паруса ея намокли, затвердѣли и стали черными.
Іости разбудилъ капитана, какъ только выяснилось, что плыть дальше нельзя и придется выжидать вѣтра. Капитанъ Киріаненъ вылѣзъ изъ узкаго люка, еще заспанный, натягивая на плечи топорщащуюся куртку.
И, когда, оглянувъ быстрымъ и привычнымъ взглядомъ моряка паруса, небо и море, онъ безъ словъ понялъ, въ чемъ дѣло, — лицо его стало суровымъ и озабоченнымъ.
Эта задержка вовсе не входила въ разсчеты капитана Киріанена; онъ спѣшилъ къ рыбному мѣсту, къ двѣнадцати-футовой банкѣ гдѣ, — онъ хорошо это зналъ, — въ это время года можно было имѣть обильный уловъ плотвы и камбалы.
— Плохо дѣло, Іости, — сказалъ онъ застегивая зюйдъ-вестку, — мы можемъ застрять въ морѣ сутокъ на двое, а тѣмъ временемъ «Война» и «Анна-Марія» будутъ уже тамъ.
Это были неуклюжіе тяжелые лайбы, снабженные паровыми двигателями, помѣщавшимися на самой кормѣ, что дѣлало эти суда на видъ еще неуклюжѣе и нелѣпѣе. Но, хотя ихъ паровые машины и были слабосильные и изношенные, купленные по случаю въ одномъ изъ шведскихь портовъ, — они могли дать «Войнѣ» и «Аннѣ-Маріи» возможность въ полный штиль придти на 12-футовую банку и забросить сѣти на самыхъ удобныхъ мѣстахъ.
Киріаненъ нахмурился и пошелъ на носъ шхуны. Онъ присѣлъ на якорный кабестанъ и тѣмъ же пытливымъ взглядомъ продолжалъ смотрѣть въ задернутую вуалемъ дождя даль.
Юнга Іости, голубоглазый бѣлокурый мальчуганъ, остался позади. Онъ тоже предпочелъ бы этой невольной остановкѣ быстрый бѣгъ накрененной шхуны, наполненные вѣтромъ паруса и однообразный пѣвучій шумъ воды у бортовъ.
Въ дни переходовъ оба матроса «Феніи» бывали наверху, и Іости могъ лежать, сколько ему было угодно въ своей койкѣ, подвѣшенной подъ скрипучіе и черные палубные бимсы. Сегодня же наразсвѣтѣ, какъ и всегда въ такихъ случаяхъ, — едва застилало, оба матроса завалились спать, приказавъ Іости «стеречь погоду».
Но вдругъ капитанъ всталъ, выпрямился и сдѣлалъ шагъ къ самому борту. Минуту длилось молчаніе. Потомъ Киріаненъ, не оборачиваясь, окликнулъ юнгу:
— Ей, Іости, подойди сюда… Смотри, малышъ… — Онъ повернулъ юнгу за плечи, — видишь ты тамъ что-нибудь… Лѣвѣе, еще… да, да… У тебя глаза молодые и должны быть острѣе!
Юнга всмотрѣлся. На сѣромъ неподвижномъ фонѣ воды, — близко ли, далеко ли, трудно было сказать, — что-то чернѣло.
— Какіе-то пятнышки, капитанъ..
— Сколько?
— Три… четыре…
— Это не люди, Іости?..
— Не знаю, капитанъ…
Киріаненъ совсѣмъ наклонился впередъ.
— Бѣги, малышъ, принеси изъ каюты бинокль…
А, пока юнга бѣгалъ за биноклемъ, — капитанъ не отрывалъ глазъ отъ чернѣвшихъ вдали на водѣ точекъ…
Капитану достаточно было лишь поднести бинокль къ глазамъ.
— Это люди, Іости, — сказалъ онъ взволнованнымъ голосомъ. — Разбуди Акселя и Рудакова…
Черезъ минуту оба матроса уже были на палубѣ. Аксель — стройный бѣлокурый финнъ съ твердыми чертами узкаго лица, и Рудаковъ — олонецъ, большой, нескладный и очень сильный.
— И вѣрно, люди…
— Мнѣ кажется, ихъ четверо…
— Нѣтъ, больше… пока трудно сосчитать.
— Что же будешь дѣлать, капитанъ? Вѣтеръ упалъ.
— Спустимъ лодку, — коротко отвѣтилъ Киріаненъ, — мы ихъ спасемъ…
Рудаковъ молча полѣзъ на корму, гдѣ была подвѣшена лодка.
— Ихъ можетъ быть больше, чѣмъ мы думали. Лодка всѣхъ не подниметъ. Пусть ѣдетъ одинъ Рудаковъ, — распоряжался капитанъ.
Безшумно разрѣзая неподвижную массу сѣрой воды, лодка, съ темной фигурой матроса на веслахъ, медленно отдѣлялась отъ борта.
Не отрываясь отъ гребни, Рудаковъ раза два вскидывалъ глаза на шхуну, казавшуюся теперь, при блѣдномъ свѣтѣ спрятаннаго въ туманѣ солнца, изящнѣе, воздушнѣе, — и на четыре силуэта моряковъ, столпившихся въ ожиданіи у борта на кормѣ.
Шестеро мокрыхъ, измученныхъ и трясущихся отъ холода и волненія людей сидѣли сбившись въ кучу прямо на палубѣ «Феніи» около люка кухни, изъ котораго тянулась струя теплаго воздуха.
Аксель, Рудаковъ, Іости и поваръ собрали все, что могли, чтобы переодѣть спасенныхъ въ сухое платье. Но тѣ не спѣшили; они наслаждались безопасностью, покоемъ и теплотой, струившейся изъ люка.
Киріаненъ стоялъ въ сторонѣ и, не выпуская изъ рта трубку, съ улыбкой смотрѣлъ на тянувшихся къ теплу моряковъ. Онъ уже зналъ по костюмамъ, что спасенные были нѣмцы, матросы съ какого-нибудь погибшаго германскаго военнаго судна. Но эта мысль его не тревожила и не заставляла задумываться. Капитанъ много лѣтъ плавалъ по морямъ и зналъ, что всѣ люди въ морѣ прежде всего люди. На сушѣ — другое дѣло; тамъ есть враги и друзья, но передъ лицомъ грозной водной стихіи всѣ только люди.
