Сидя в своем кабинете на пятом этаже темно-серого здания, занимаемого в Монреале службами Министерства гражданства и иммиграции, Джеймс У. Синклер занимался своей обычной работой.
Используя все возможности самой современной техники, Джеймс Синклер следил за передвижением иностранцев по территории доминиона. Он без конца сверял даты отъезда, заявленные в отрывных листках паспортов путешественников, которые доставляла полиция портов, аэропортов и пограничных постов, с датами истечения срока визы.
Сроки совпадали отнюдь не всегда. Собственно говоря, они совпадали очень редко, потому что тысячи причин могли задержать людей в стране, хотя первоначально они об этом даже не помышляли.
Эти «неуезжающие», независимо от того, была ли причина их приезда личной, туристической или деловой, иногда задерживались довольно надолго, и зачастую причины их задержки были вполне уважительными.
Но в этом было необходимо удостовериться и найти тех проходимцев, которые желали незаконно поселиться на территории Канады.
Джеймс Синклер собрал свою обычную дневную добычу: полдюжины фамилий людей, нарушивших сроки, предписанные их визой. Взяв первую карточку, он быстро пробежал ее глазами: «Дюпюи Фернан. Гражданин Франции. Чиновник Министерства экономики. Цель поездки: туризм».
Синклер поморщился. Французский подданный, занимающий официальный пост, заслуживал некоторого почтения, даже если приехал в Монреаль как частное лицо. Тем не менее, поскольку он должен был покинуть Канаду уже неделю назад, придется проводить скучное расследование.
Министерский чиновник вызвал инспектора Честера Мейранда, специализировавшегося на делах такого рода.
Примерно сорока лет, среднего роста, худощавый, Мейранд казался вечно озабоченным своими семейными проблемами. Многое считали, что он рассеян и все его внимание поглощают личные дела, но это было отнюдь не так.
Его внешний вид был только маской, под защитой которой он размышлял быстро и совершенно ясно.
Синклер это прекрасно знал, но даже и он иногда поддавался первому впечатлению от его внешности.
— Вы можете начать расследование по этому Фернану Дюпюи? — спросил он, словно сожалея, что отрывает Мейранда от его мрачных мыслей. — Вот обычное досье: въездная карточка, номер и тип визы, выданной нашим консульством в Париже, контрольный листок, поступивший с пограничного поста в Форт Эри, адрес, указанный приезжим. Это отель «Виндзор». Для начала посмотрите, продолжает ли он жить там.
Последняя рекомендация была излишней, поскольку инспектор всегда начинал именно с этого: с проверки последнего места жительства, указанного приезжим.
— Этот Дюпюи приезжал в Канаду раньше? — осведомился Мейранд, изучая документы, переданные ему Синклером.
— Да, — ответил тот. — Он приезжал в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году, но тогда он выполнял официальную миссию. Все детали на дополнительном листке.
Инспектор посмотрел документ.
— В тот раз он отбыл в США, — задумчиво констатировал он. — Да, я начинаю думать, что здесь что-то не так... Кстати, если вы случайно получите уведомление о его отъезде, не забудьте сообщить мне.
— Да, дат не сомневайтесь, — уверил Джеймс Синклер. — Будьте полюбезнее с этим французом, если найдете его. Попросите его просто "узаконить свое положение — продлить визу или назначить дату отъезда. Он, наверное, забыл, что срок его вида на жительство истек.
— Пора бы вам понять, что полицейские вовсе не неотесанные хамы, — пробурчал Мейранд, который был очень обидчив.
Он сунул тощее досье во внутренний карман и вышел.
Мелкий, частый дождь заливал Доминион-сквер, когда Мейранд поднимался по ступенькам отеля «Виндзор».
Он прошел налево, к окошку администратора, который знал его в лицо, и без всяких предисловий спросил:
— Проживает ли у вас некий Фернан Дюпюи из Парижа?
— Нет, — ответил администратор, даже не сверяясь с книгой. — Этот человек уехал... где-то неделю назад.
«Значит, — подумал инспектор, — точно в момент истечения срока вида на жительство».
Он готов был поспорить, что отрывной листок паспорта этого Дюпюи, взятый при его отъезде из Канады, был потерян агентами контрольной службы или же они попросту забыли его оторвать. Из десяти дел, которые он вел, восемь являлись результатом подобной небрежности.
— Назовите дату, — попросил он.
Почтительный и вышколенный служащий сообщил ему:
— Этот джентльмен оплатил свой счет десятого октября до трех часов пополудни.
Мейранд записал ответ в свой блокнот и продолжил:
— Он оставил адрес, куда пересылать почту, которая могла прийти сюда?
Администратор обратился к другому служащему. Тот поискал в ящике «Почта».
— У меня нет карточки на фамилию Дюпюи, — ответил он, подняв глаза. — Если он ее заполнял, то, должно быть, она была уничтожена на следующий день после даты отъезда, назначенной клиентом.
Мейранд кивнул.
— Спасибо, — сказал он и направился к стойке начальника носильщиков.
Достав из кармана антропометрическую карточку с фотографией Дюпюи, он показал ее служащему отеля.
— Вы помните этого приезжего? — спросил он человека в светло-серой форме.
Тот тоже знал характер работы Мейранда. Наморщив лоб, он всмотрелся в фото.
