Всеволод бежал по коридорам и лестницам. На ходу здоровался, отвечал на традиционные вопросы: как провел время, хорошо ли отдохнул – и тому подобное. Недели хватило, чтобы соскучиться по работе и, конечно же, по Руслану. К Руслану и летел на всех парах, мечтая не только о встрече. Первое серьезное дело, в котором участвовал Всеволод, с блеском завершенное в середине мая, принесло славу, недельный отпуск и, что совсем редко случается, – премию. Успех окрылил, весенние события виделись теперь в романтически-приключенческом разрезе, а это сильно подогревало, хотелось еще чего-нибудь не менее острого.
И вдруг Сева резко затормозил, глупо открыв рот. По длинному коридору шла… не шла, а вышагивала особа примерно лет двадцати. Ранее он не видел ее здесь, а просто так по этим коридорам девушки не гуляют, отсюда вывод: она в этом домике своя. Все местные мужики, естественно, сворачивали шеи и алчно смотрели ей вслед. Впрочем, было на что смотреть: высокая, с молочной кожей, особенно выделяющейся белизной в темноватом коридоре, шатенка с длинными прямыми волосами, с крупными чертами лица, не худая и не толстая. Она шла уверенно, гордо, с достоинством топ-модели. Таких девушек сильный пол побаивается, ибо не видит в них слабости. Она поравнялась с Севой, он посторонился, уступая дорогу. Девушка прошла мимо, независимая, и даже не покосилась в его сторону. Кто-то Севу толкнул:
– Рот закрой, а то кишки застудишь.
Руслан! Сева исторг радостный вопль, по-мальчишески подпрыгнув. Они обнялись, словно не виделись лет сто, потом двинули к кабинету.
– Кто такая? – спросил Сева, кивнув головой назад.
– Дочка, – скупо сообщил Руслан.
– Чья?
– Зам прокурора.
Исчерпывающий ответ. Больше и знать ничего не надо. Но Севу разобрало:
– А что она здесь делает?
– Работать будет, – враждебно сказал Руслан и состроил мину свирепую. – Знаешь кем? Слова такого нет! Она будет оперативницей.
– Кем, кем, кем? – переспросил Сева, хотя прекрасно все понял. Просто слово «оперативница» прозвучало дико. Подобного еще не было под этой крышей.
– Тем же, кем и ты. Дочка зам. прокурора закончила милицейскую бурсу то ли в Ростове, то ли в Свердловске, то ли еще где. Там у папы друг, он и помог поступить.
– Иди ты! А папа не мог ей место в прокуратуре добыть? Там тепло.
– Она не хочет, – с необоснованной ненавистью процедил Руслан. – Это все кино и книжки, от них только вред, вот и стукнуло ее по голове стать опершей. Ну, знаешь: пистолет в руке, бандит на мушке, а она круче отвесной скалы. Сева, ты где-нибудь слышал, чтоб корова была оперативницей? Да еще сопливая корова?!
– Вообще-то… я сам, конечно, не видел, но говорят, сейчас берут женщин…
– Чушь собачья! – отмахнулся Руслан. – Это у них там, по ту сторону Кавказского хребта. А у нас, по эту сторону хребта, такого нет и не будет. Да пожалуйста, пускай идет в следаки, трясет воров и хулиганов. Кто против? Я – нет. А ей захотелось – слышишь – захотелось! – оперативницей стать. Ну, я ей покажу… и папа не поможет.
– Да брось, на фиг тебе проблемы? Девчонка потешится и рванет отсюда.
– Нет, это дело чести. Мы и в засаде сидим, и в перестрелках бываем, и ползаем… О чем будет думать опер, видя перед собой не мужскую задницу? А как она станет преступников брать? Извиняться и слезно просить руки поднять? Ее застрелят в первой же переделке. «Дочка» у меня теперь заноза в печенке. И в селезенке.
В отличие от Севы, Руслан был немногословный, из него клещами приходилось все выдирать, но, видимо, «дочка» его сильно по нервам ударила. Они вошли в кабинет, Руслан уселся за стол, а Сева запрыгнул на подоконник. Из открытого окна доносился шум, какой бывает только летом. Начался курортный сезон, в город потянулись первые бледнолицые подправить окрас кожи, значит, прибавится работы. В начале июня море еще холодное, но пляжи уже не пустуют, народ лезет в воду, несмотря на тучи и даже дождь. А на рынке взвинчиваются цены, чем очень недовольны местные жители. Летом город никогда не бывает в покое, он гудит, живет, пестрит яркими одеждами и разнообразными лицами, заполняется до отказа – яблоку негде упасть.
А Руслан, пристально изучая молодого друга, усмехнулся:
– Ну и рожу ты отъел. Всего за неделю. Где гулял?
– Когда живешь на берегу Черного моря, получается, что в отпуск ехать некуда. Не мчаться же к Ледовитому океану? Я там замерзну. А более теплые края находятся за кордоном, а на «закордон» бабки нужны не хилые. На хутор ездил к бабуле. Она меня с утра до ночи кормила парным молоком, мясом и хлебом. Моя бабуля сама хлеб печет по старинке. Знаешь какой? Тает во рту! Ты как? Звание вернули?
– И не только.
Руслан загадочно улыбался, сиял, как новый рубль, значит, произошло нечто исключительное. Всеволод мимически изобразил, мол, не понял, чем и вынудил друга расколоться до конца:
– И вернули… и повысили. Мы теперь… то есть я… майоры.
– Вах!!! – спрыгнул с подоконника Сева и кинулся обнимать его. – Это… это… Справедливость восторжествовала!
– Так это ж еще не все, – отстранился от него Руслан с шутливо-гордым видом. – Сядьте на место, лейтенант. С сегодняшнего дня я начальник, ты дурак. Не въехал? Ну, я старший оперуполномоченный уголовного розыска.
