Медицина – это нечто среднее между наукой и искусством
В Голливуде многие деятели киноиндустрии согласны с этой формулой. Из десяти фильмов, снятых в этом знаменитом районе Лос-Анджелеса, два становятся хитами, пять окупают расходы на производство и три проваливаются в прокате. Подобное соотношение успеха и неудачи в современном киноискусстве считается наиболее выигрышным. Можно намеренно несколько сместить это соотношение в ту или другую сторону, но рассчитать все компоненты стопроцентного успеха невозможно.
Что касается работы врача, то эффективность и успешность ее порой соответствуют этому соотношению. И ни врач, ни пациент не знают, когда закончится наука и начнется искусство. И везение. Именно поэтому главный постулат врачебной клятвы: «Не навреди». Этот принцип пытается сместить то самое соотношение успеха в сторону везения, но рассчитать все компоненты стопроцентного успеха невозможно.
Так почему не перестать снимать плохие фильмы? Потому что без плохих не бывает хороших, и никто не знает, какой фильм понравится публике, какой станет культовым, а какой – шедевром.
Так почему не перестать лечить или не перестать лечить плохо? Потому что врач знает, как примерно можно помочь пациенту и пытается сделать это, но он не знает, поможет, или не поможет, или навредит в итоге.
У каждого врача есть свое кладбище
«Беда не в том, что человек смертен. Беда в том, что он внезапно смертен». И подвержен болезням и выздоровлениям. И надо поставить диагноз и вылечить болезнь. И ошибка может стоить жизни пациенту, а это уже не провал фильма в прокате. Это навсегда и это не исправишь.
Однако врач всего лишь человек, который не может не ошибаться, сколько бы у него ни было аппаратуры и опыта. Так, например, аспирин может уменьшить воспаление и привести к выздоровлению. Но у аллергика он может вызвать удушье, у язвенника – обострить язвенную болезнь желудка, а при кровотечении – усилить и продлить его. В наше время, когда большинство людей имеют далеко не одну болезнь, а аллергия, язва желудка и травматизация в результате несчастного случая принимают характер эпидемии, даже аспирин может повлечь за собой смерть.
Что же делать? Назад хода нет. Без медицины в настоящее время человечество пропадет за несколько десятков лет. Поэтому надо продолжать гонку.
Между нами находится много людей, которые, живи они несколько веков назад, умерли бы в детстве или юности. Плата за это – новые болезни, инфекции, зависимость людей от лекарств и биологически активных веществ, компенсирующих один дефект и тут же создающих другой.
Однажды в Башкирии в конце прошлого века произошла железнодорожная катастрофа. Поезда шли навстречу друг другу и встретились в месте, находящемся недалеко от станции Улу-Теляк, рядом с которым прорвало газовый трубопровод. И поезда сгорели. Основными диагнозами выживших был «термический ожог поверхности тела», «ожог дыхательных путей» и т. п. Помогали оказывать медицинскую помощь пострадавшим медики из разных стран мира. Были среди них и бригады врачей из Европы и Северной Америки. Они привезли кучу современного оборудования и медикаментов.
Во время утреннего обхода начальник заграничной врачебной бригады, осмотрев одного из своих пациентов, сказал:
– Этого пациента не лечить больше. Бесполезно.
И он обосновал свое решение. Пациент безнадежен. Он скоро умрет. Если продолжать его лечить, то есть брать на себя ответственность за здоровье пациента, то он, врач, окажется виноватым в смерти пациента. Его метод лечения могут признать бесполезным и даже губительным. Его не поймут ни родственники пациента, ни страховые компании, работающие с его больницей и страхующие его врачебную деятельность. Конечно, человеколюбие превыше всего, поэтому пациент должен получать все возможные обезболивающие препараты, пока не умрет. Вот такая разновидность профессионально узаконенной эвтаназии.
Такой подход к лечению пациентов действительно резко снижает вероятность врачебной ошибки, и если кампания по наказанию каждого медика, пойманного на ошибке, будет развиваться с нынешней скоростью, то недалек тот день, когда каждый врач России будет придерживаться именно такого принципа в своей работе.
Наши врачи, конечно, не послушались и продолжили лечить того обреченного пациента из Башкирии. И вылечили. Видимо, повезло...
Мораль сей басни такова...
К чему здесь вся эта патетика, не имеющая никакого отношения к названию книги? – спросит читатель. Я – пациент, и от врача мне нужны не лекции про Бога, судьбу, теорию относительности или закон больших чисел, а помощь. И уверенность доктора в эффективности назначенного лечения. Если он не уверен, то я пойду к другому врачу. Может, другой будет менее профессионален, но он совершит ошибку уверенно, и я, может быть, даже выздоровею, вопреки его лечению, потому что буду уверен в эффективности лечения.
Ведь лечиться все равно надо. Без лечения может быть только хуже.
А при чем тут лазерная коррекция?
Близорукость, дальнозоркость или астигматизм – это не болезнь, а всего лишь аномалии! Если не делать лазерную коррекцию, необходимо выбрать одну из двух альтернатив: очки или контактные линзы.
![Саки [Краеведческий очерк]](/storage/book-covers/e0/e006078506c88b36f002b8734fbfb7d813801c72.jpg)
