Уютная комната, обставленная со вкусом, но недорогой мебелью. В глубине, в средней стене, две двери: одна, справа, ведет в переднюю, другая, слева, в кабинет Хельмера. Между этими дверями пианино. Посредине левой боковой стены дверь, ближе к авансцене окно. Около окна круглый стол с креслами и диванчиком. В правой стене, несколько подальше вглубь, тоже дверь, а впереди изразцовая печка; перед нею несколько кресел и качалка. Между печкой и дверью столик. По стенам гравюры. Этажерка с фарфоровыми и прочими безделушками, книжный шкафчик с книгами в роскошных переплетах. На полу ковер. В печке огонь. Зимний день. В передней звонок. Немного погодя слышно, как дверь отпирают. Из передней в комнату входит, весело напевая, Нора, в верхней одежде, нагруженная ворохом пакетов и свертков, которые она складывает на стол направо. Дверь в переднюю остается открытой, и там виднеется посыльный, принесший елку и корзину, которые он отдает служанке, отворившей дверь.
НОРА. Хорошенько припрячь елку, Элене. Дети не должны увидеть ее раньше вечера, когда она будет украшена. (Посыльному, вынимая портмоне.) Сколько?
ПОСЫЛЬНЫЙ. Пятьдесят эре!
НОРА. Вот крона… Нет, оставьте себе все.
Посыльный кланяется и уходит. Нора затворяет дверь в переднюю, снимает с себя верхнее платье, продолжая посмеиваться тихим, довольным смехом. Потом вынимает из кармана мешочек с миндальным печеньем и съедает несколько штучек. Осторожно идет к двери, ведущей в комнату мужа, и прислушивается.
Да, он дома. (Снова напевает, направляясь к столу.)
ХЕЛЬМЕР (из кабинета). Что это, жаворонок запел?
НОРА (развертывая покупки). Он самый.
ХЕЛЬМЕР. Белочка там возится?
НОРА. Да!
ХЕЛЬМЕР. Когда же белочка вернулась?
НОРА. Только что. (Прячет мешочек с печеньем в карман и обтирает себе губы).Поди сюда, Торвальд, погляди, чего я накупила!
ХЕЛЬМЕР. Постой, не мешай. (Немного погодя открывает дверь и заглядывает в комнату, держа перо в руке.)Накупила, говоришь? Все это?.. Так птичка опять улетала сорить денежками?
НОРА. Знаешь, Торвальд, пора же нам наконец немножко раскутиться. Это ведь первое рождество, что нам нет нужды так стеснять себя.
ХЕЛЬМЕР. Ну и мотать нам тоже нельзя.
НОРА. Немножко-то можно! Правда? Самую чуточку! Тебе ведь положили теперь большое жалованье, и ты будешь зарабатывать много-много денег.
ХЕЛЬМЕР. Да, с нового года. Но выдадут мне жалованье только через три месяца.
НОРА. Пустяки! Можно занять пока.
ХЕЛЬМЕР. Нора! (Подходит и шутливо берет ее за ушко.)Опять наше легкомыслие тут как тут. Ты представь себе, сегодня я займу тысячу крон, ты потратишь их на праздниках, а накануне Нового года мне свалится на голову черепица с крыши – и готово.
НОРА (закрывая ему рот рукой). Фу! Не говори таких гадких вещей.
ХЕЛЬМЕР. Нет, ты представь себе подобный случай, – что тогда?
НОРА. Если бы уж случился такой ужас, то для меня было бы все равно – есть у меня долги или нет.
ХЕЛЬМЕР. Ну, а для людей, у которых я бы занял?
НОРА. Для них? А чего о них думать! Ведь это же чужие!
ХЕЛЬМЕР. Нора, Нора, ты est женщина! Но серьезно, Нора, ты ведь знаешь мои взгляды на этот счет. Никаких долгов! Никогда не занимать! На домашний очаг, основанный на займах, на долгах, ложится какая-то некрасивая тень зависимости. Продержались же мы с тобой, храбро до сегодняшнего дня, так уж потерпим и еще немножко, – недолго ведь.
НОРА (отходя к печке). Да что же, как хочешь, Торвальд.
ХЕЛЬМЕР (за нею). Ну, ну, вот птичка и опустила крылышки. А? Белочка надулась. (Вынимает портмоне.) Нора, как ты думаешь, что у меня тут?
НОРА (оборачиваясь, живо). Деньги!
ХЕЛЬМЕР. Вот тебе! (Подает ей несколько бумажек.) Господи, я ведь знаю, мало ли в доме расходов на праздниках.
НОРА (считая). Десять, двадцать, тридцать, сорок. Спасибо, спасибо тебе, Торвальд. Теперь мне надолго хватит.
ХЕЛЬМЕР. Да, уж ты постарайся.
НОРА. Да, да, непременно. Но поди сюда, я тебе покажу, что я накупила. И как дешево! Гляди, вот новый костюм Ивару и сабля. Вот лошадка и труба Бобу. А вот кукла и кукольная кроватка для Эмми. Простенькие, но она все равно их скоро поломает. А тут на платья и передники прислуге. Старухе Анне-Марии следовало бы, конечно, подарить побольше…
ХЕЛЬМЕР. А в этом пакете что?
НОРА (вскакивая). Нет, нет, Торвальд! Этого тебе нельзя видеть до вечера!
ХЕЛЬМЕР. Ну-ну! А ты вот что скажи мне, маленькая мотовка, что ты себе самой присмотрела?
НОРА. Э, мне ровно ничего не надо.
ХЕЛЬМЕР. Разумеется, надо! Назови же мне теперь что-нибудь такое разумное, чего бы тебе больше всего хотелось.
НОРА. Право же, не надо. Или послушай, Торвальд…
ХЕЛЬМЕР. Ну? Н о р а (перебирая пуговицы его пиджака и не глядя на него). Если уж ты хочешь подарить мне что-нибудь, так ты бы… ты бы…
ХЕЛЬМЕР. Ну, ну, говори же.
НОРА (быстро). Ты бы дал мне деньгами, Торвальд. Сколько можешь. Я бы потом, на днях и купила себе на них что-нибудь.
