Джордж Дандес остановился посреди улицы в глубокой задумчивости. Он словно не замечал волны спешащих людей, которая обтекала его с обеих сторон: ни на кого не обращал внимания, предавшись невеселым размышлениям.
Все перевернулось в одночасье.
Он, как говорится, крупно побеседовал только что со своим богатым дядюшкой, Эфраимом Лидбеттером, совладельцем фирмы «Лидбеттер и Джиллинг». Точнее говоря, «крупно беседовал» дядя. Брань слетала с его губ, выражая добродетельное негодование родственника. Мистер Лидбеттер любил риторические повторения и в разговоре с племянником не лишил себя этого удовольствия.
Причина скандала была банальна: развращенность, преступное легкомыслие молодого человека, будущее которого обеспечивал он, мистер Лидбеттер, так вот – этот молодой человек, никого не предупредив, вздумал взять себе выходной день среди недели!
Высказав все, что он думает по этому поводу, мистер Лидбеттер остановился перевести дух, а затем немедленно потребовал у племянника объяснение такому ужасному поведению.
А Джордж просто хотел отдохнуть, в чем и признался откровенно. Мистер Лидбеттер возмутился еще больше: что же, по мнению племянника, половина субботы и воскресенье – это не выходные? Не говоря уже о только что прошедшей Троице и других праздничных днях?..
Джорджу было плевать на официальные нерабочие дни. Он хотел хоть изредка иметь свободный день, когда он мог бы вырваться из сутолоки, найти такой уголок, где не собралась бы половина Лондона. На что мистер Лидбеттер тут же возразил, что, мол, делал все, что мог, для сына своей покойной сестры, – никто не скажет, что он не старался вывести его в люди, но ясно: все это были напрасные усилия. Отныне Джордж может прибавлять к субботе и воскресенью еще пять дней недели и делать все, что ему заблагорассудится.
– Дорога к счастью и благополучию навсегда для тебя закрыта, мой мальчик, – сказал мистер Лидбеттер в последнем поэтическом порыве. – Ты упустил свой шанс.
Джордж не был с этим согласен и хотел было тут же заспорить, но у мистера Лидбеттера закончились цветистые обороты речи, и он, пользуясь на этот раз точными, весьма прозаическими словами, выставил племянника за дверь.
«Может, дядя все же переменит решение? Может, у него сохранились какие-то тайные чувства к племяннику, кроме холодного презрения?» – думал Джордж Дандес.
Его оторвал от размышлений чей-то бодрый веселый голос:
– Эй! Хелло!
Рядом остановилась элегантная красная спортивная машина. За рулем сидела очаровательная Мэри Монтрезор, девушка, хорошо известная в высшем обществе, – иллюстрированные журналы печатали ее фотографии по крайней мере раз в неделю, а то и два. Она ослепительно улыбнулась Джорджу.
– Я еще никогда не видела человека, изображающего из себя остров! – пошутила девушка. – Садитесь скорее в машину.
– С превеликим удовольствием, – ответил Джордж и уселся рядом с девушкой.
Они ехали очень медленно, потому что уличное движение не позволяло увеличить скорость.
– Хватит с меня Сити, – сказала Мэри. – Я приехала посмотреть, на что это похоже, и теперь возвращаюсь в город.
Джордж не счел себя вправе указать на эту географическую ошибку и заявил, что сама по себе идея превосходна.
Двигались они словно прыжками: Мэри Монтрезор пользовалась любой возможностью лишний раз нажать на акселератор. «Умирают только один раз», – повторял про себя Джордж, но из осторожности помалкивал, а то еще Мэри примет его за труса.
Когда они обогнули наконец Гайд-парк, девушка заговорила снова.
– Как вы относитесь к идее жениться на мне? – легкомысленным тоном спросила она вдруг.
Джордж подавил легкое, готовое вырваться восклицание, которое могло быть истолковано как испуг, вызванный неожиданным появлением огромного автобуса, а равно и перспективой неминуемого столкновения с ним.
– Я был бы счастлив! – ответил он.
– Хорошо. Может, мы так и сделаем на днях. – Тон Мэри оставался непринужденным.
Проезжая мимо станции метро, Джордж бросил взгляд на рекламные заголовки последних новостей: «Политическое положение усложняется», «Полковник на скамье подсудимых», «Светская свадьба – герцог Эджхил и мисс Монтрезор»...
– Что в таком случае связывает вас с герцогом Эджхилом? – спросил молодой человек.
– С Бинго? Мы помолвлены.
– Но... вы только что сказали...
– Ах да! По правде сказать, я еще не знаю, выйду ли за него.
– Зачем же тогда было обручаться?
– Чтобы узнать, смогу ли я увлечь такого человека, как он. Все говорили, что это невероятно трудно, а оказалось так же просто, как сказать кому-то «здравствуйте».
– Не повезло же этому бедняге Бинго! – посочувствовал Джордж, скрывая за внешней развязностью смущение.
– Не совсем так. Уверена, это пойдет ему на пользу, конечно, только в том случае, если он изменит свое поведение. Но я в этом очень сомневаюсь.
– Сегодня в Аскоте скачки. Полагаю, ваше присутствие там обязательно?
Мэри Монтрезор улыбнулась.
– Мне так бы хотелось иметь хоть один выходной день! – жалобно протянула она.
– Как и мне! – восхищенно воскликнул Джордж. – И за это желание дядюшка выкинул меня с работы и обрек на нищенское существование.
