Кот с нейросетью

Николай проснулся на рассвете от пения птиц. Все тело болело. Ему приснился кошмар, в котором он убегал от врагов. Этот кошмарный сон был одним из тех, в которых спасаешься бегством от какого-то ужаса и при этом не можешь двигаться достаточно быстро.

Открыв глаза, он увидел, что находится в какой-то пещере. Пещера напоминала дупло гигантского дерева, её стены покрывала труха, но, насколько он знал, поблизости не могло быть таких больших деревьев. Он не узнал то место, где проснулся, и не мог сразу вспомнить, как в нем оказался. Пораженный размерами дупла, в котором можно было свободно лежать, он осмотрел свое убежище. Рядом с ним лежал кожаный чемодан (или нечто весьма напоминающее чемодан) странного вида и без ручки. Движимый любопытством он протянул руку к чемодану, желая открыть его. Чемодан был наполнен какими-то картонными плакатами, зелёного цвета с портретами американских президентов, весьма похожих на доллары, но гораздо крупнее по размеру. Как странно на их фоне выглядит рука… он присмотрелся и закричал от ужаса. Вместо руки он увидел кошачью лапу, вместо крика он услышал оглушительный кошачий мяв, а, присмотревшись к чемодану, он понял, что это был бумажник с долларами. Он был богат. Но обладание кругленькой суммой его не радовало. То, что ему показалось сном, оказалось реальностью.

Теперь он вспомнил события вчерашнего вечера.

***

Николай Крыльцов лежал на старом диване и курил. За окном темнело. Он отложил газету с фотографией жены «предпринимателя» Хамышева, в бриллиантовом колье, стоимость которого не была указана, но, как он подозревал, стоило не меньше чем пол миллиона долларов. Как сообщал газетный репортаж, Алина Хамышева устроила благотворительный приём в пользу беспризорных детей. Конечно, он хорошо знал Алину Хамышеву, более того, он был когда-то влюблён в неё, но она долго морочила ему голову, а затем вышла замуж за успешного «бизнесмена» и народного депутата. Этого «бизнесмена» он тоже знал неплохо. Он вспоминал, как его довольно прибыльный (и почти честный) бизнес с лечением людей экстрасенсорным методом накрылся, благодаря стараниям рэкетиров из банды Хамышева, который на «Мерседесе» подставился под его «таврию», купленную в кредит, после чего выставил огромный счёт за ремонт. Вспоминал, как его машина, стоявшая во дворе многоэтажного дома, вдруг «самопроизвольно воспламенилась, в результате неправильной эксплуатации», как было сказано в экспертном заключении. После чего ему, чтобы погасить кредит и долги пришлось продать доставшуюся по наследству от родителей квартиру, и переселиться на старую дачу, сколоченную из гнилых досок, размером два на три метра и состоящую из одной комнаты, купленную в пригородном садоводстве в счёт погашения долга умерших хозяев дачи. Так сложилось, что загородный дом Хамышевых находился неподалёку, километрах в двух, если идти напрямую через пустырь. Этот дом, более похожий на крепость, стоял особняком, был огорожен высоким забором и охранялся вооружённой охраной, что делало его недоступным для постороннего человека.

На этом вечер «приятных» воспоминаний не закончился. Он думал о своих пчёлах, в которых он вложил последние деньги.

Пчёл он решил завести после того, как был уволен с должности старшего преподавателя психологии местного вуза, так как резко сократилась нагрузка, а у Николая закончился контракт, как ему объяснила Наталья Петровна, заведующая кафедрою, вуз не может позволить себе, чтобы в нем работали не остепенённые. У Николая диссертация на соискание степени кандидата психологических наук была давно написана, но защита требовала финансовых вложений, примерно в размере стоимости хорошего автомобиля, а таких денег у него не было. Пчёлы требовали, больше ухода, чем рассчитывал Николай, а вместо дохода большая часть пчёл, полетевший в цветущие сады садоводства, которые дачники опрыскали от вредителей, отравилась и вымерла.

Николай был в глубокой депрессии, связанной с финансовыми неурядицами. Как говорил Николай последнее время «если деньги мерить кучками, то у меня теперь стабильная яма». В голове у него постоянно крутились мысли о самоубийстве.

- Никаких доходов, расходы одни с этими пчёлами…- недовольно проворчал Николай.

- А эта… таскает на себе такую ценность. Денег куры не клюют. С жиру бесится. - Все никак не мог он успокоиться.

Колье не выходило у него из головы. Контраст между собственной нищетой и чужим богатством просто раздражал.

- Эх, мне бы это колье… мечтательно проговорил Николай.

- Продал бы и в Ялту, или в Турцию…

- И гори синим пламенем все эти пчелы.

Настроение было испорчено окончательно. Он вспомнил, что у него должна стоять в холодильнике полбутылки коньяка, оставшегося от лучших времен. Не торопясь, он достал из холодильника коньяк.

- Коньяк хорошо закусывать лимоном… пробормотал он, оглядев содержимое старого еще советского холодильника «Днепр», дверца которого покосилась от времени, и постоянно открывалась. Чтобы холодильник можно было закрыть, Николай прикрутил на дверцу крючок. Холодильник не включался полгода, и содержал в себе кроме коньяка пол булки засохшего нарезанного батона, почти наполовину полную литровую банку смальца, и несколько луковиц. Продукты Николай держал в холодильнике потому, что на даче было нашествие тараканов.