Коршун сделал круг почёта, планируя над галерой, и гордо удалился на юг. Ну, да, служащие ему пищей мышки-норушки обитают в полях и на лесных прогалинах. Что ему над водами Вены делать? Разве что полюбоваться красавицей-попаданкой из другого мира и её подругой-магиней, уютно устроившихся на носу корабля, развалившись, лёжа вдвоём на одном широком тюфяке.
— Из-за чего хоть поссорились-то? Эрна, колись, — Вика толкнула подругу локтём в бок и повернулась к ней, — Смотри, на нём же лица нет. Стоит ли тратить жизнь на то, чтобы портить настроение себе и близким людям? Флемм! — приподнявшись на локте, позвала она расстроенного магистра науки, — Иди сюда! Только скажи Юнте, чтобы нам вина принесла.
Прекрасное настроение попаданки во многом объяснялось тем, что до Вьежа оставалось не более двадцати лиг, и за сегодняшний день, по расчётам капитана Эдорика, их судно должно дойти до причалов ставшего Вике родным города.
По течению идти было весело и легко. Скорость галеры ограничивалась только работой лоцмана, временами дававшего знаки Фереду — старому корабельному магу — поумерить силу его заклинания Воздушный Поток, и Ченку — штурману, суперкарго и помощнику капитана Эдорика — о необходимости совершения манёвра.
Тогда раздавался стук задающих ритм барабанов, изредка сопровождаемый ударами плетей по нерадивым или нерасторопным гребцам, нос судна начинал разворачиваться в сторону одного или другого берега и скорость резко падала, пока обходимые мель или остров не оставались позади.
После небольших корректировок курса, галера вновь летела на парусах по течению Вены — широкой и величественной реки.
— Госпожа, может их заткнуть? — встревоженно спросил Вику подбежавший командир абордажников Зуб, среагировав на громкий хохот гребцов, раздавшийся под настилом палубы, — Они вам не мешают?
— Нисколько, — отмахнулась попаданка, — Всё равно им заняться нечем. Пусть себе байки травят. Мы вот тоже этим займёмся. Уважаемый Орваль, — она подмигнула появившемуся у их с Эрной лежанки бывшему декану, — Садись на бухту и скажи, среди вас, учёных, есть какие-нибудь орнитологи, что повадками коршунов или иных птичек интересуются? А вообще, зоологи там всякие? Имеются?
— Зачем? Кому это нужно? — удивился магистр науки.
Таким вопросом мучилась и Вика в школе, когда ей там рассказывали про инфузорий-туфелек, амёб или повадки австралийских кенгуру. Тогда ей казалось несусветной глупостью тратить учебное время на то, что в жизни никогда никому не пригодится. Ну, кроме того крохотного количества людей, кто станет с этим сталкиваться по работе.
Правда, потом Вика сама выбрала химико-биологический факультет педа. Только не из-за того, что испытывала тягу к колбам или интерес к жизни тараканов, просто у бабушки денег лишних не было, а родители-кукушки оплатить учёбу на платном курсе зажались. Вот и оказалась будущая попаданка там, куда ей хватило баллов ЕГЭ.
— И в самом деле, — усмехнулась она, — Намного важнее решить был ли Единый изначально един, а люди лишь видели его различные проявления, или богов существовало всё же семь, пока они не растворились, объединившись в одно.
— Это очень сложный вопрос…
— Понимаю, Флемм, поэтому ближайшее столетие наука нашего Ордена решать его не станет. Займёмся более приземлёнными вещами. Тем, что можно, как говорится, пощупать руками. Или увидеть глазами. Или получить конкретную пользу. А ругать магистра магии, что ей не хватает способностей с лёту запоминать названия созвездий и определять по ним нахождение корабля, это всё равно, что самому тебе выслушивать от неё насмешки по поводу твоего неумения создать простейший конструкт Плодородие.
— Вика, я…
— Ты не мне приноси свои извинения, а вот этой гордячке, — попаданка вновь толкнула подругу, — Видишь же, как надулась? Боюсь, не лопнула бы.
Эрна фыркнула, но гнев на милость не сменила. С каменным лицом, приподнявшись и приняв сидячее положение, взяла у Юнты протянутый кубок.
— Пусть объяснит про права на корону, — сказала она, — Ты ведь про это у нашего мудрейшего и всезнающего Орваля спросить хотела?
После недавнего соглашения с королём Датора, когда Вика добилась весьма огромных уступок, главная из которых — неприкосновенность братьев и сестёр Ордена перед судебными органами королевства, и разбогатела на сотню тысяч лир, лежащих сейчас у неё в Пространственном Кармане в виде векселя Алапанского имперского банка, попаданка поняла, что ей с Кальвином Датором на этой земле будет тесно.
Как говорил, фанат многоцилиндрового двухколёсного транспорта — пехотный майор из Викиной байкерской компании — две свиньи в одной берлоге не уживутся. И попаданка, с самого момента отплытия из Милонега, постоянно возвращалась к мыслям о замене задницы на королевском троне.
Старший сын и наследник Кальвина сорокаоднолетний Непан, отец двух капризных девиц на выданье, казался подходящей фигурой, чтобы иметь с ним дело.
Он имел массу недостатков своего отца — как Вика уже выяснила — был жаден, злобен, завистлив и жесток. При этом, труслив и абсолютно не властолюбив.
Последнее обстоятельство делало Непана привлекательным — такого легко подмять под себя, и, в то же время, крайне усложняло поставленную попаданкой перед собой задачу — как такого труса, мечтающего только об увеселениях и распутстве, убедить участвовать в заговоре ради того, чтобы вместо охот и пьяных оргий взвалить на себя управление королевством?
