Русская литература требует изучения. И она успешно изучается, только выбор падает на ограниченный круг произведений. Читатель должен самостоятельно повышать свою грамотность, обращая внимание на замалчиваемых авторов или на те стороны творчества, о чём не принято говорить. Например, творившие во второй половине XVIII века Яков Княжнин и Денис Фонвизин, чьё творчество ныне известно в малом количестве, оставили достаточно произведений, обходить вниманием которые не следует. Безусловно, изучать от и до не требуется, однако не нужно и забывать, что таковые писатели вообще существовали.
Важно познавать мир с разных сторон. Обращаться сугубо к узкоспециализированным источникам чаще всего вредно. Нужен взвешенный взгляд на происходящие в природе процессы, лучше поддающиеся пониманию через художественную литературу, особенно имеющую стихотворный вид. Потому не стоит удивляться, если кто-то найдёт нестандартный подход к литературной критике, сумев рифмованную поэзию понять с помощью рифмованной же прозы. Осталось дело за читателем, обязанным согласиться, насколько важно подходить к изучение чего-то, прилагая сходные по построению текста способы.
Такое предисловие — важная составляющая данного труда. Особенно в части, касающейся творчества Якова Княжнина. Оно будет даваться трудно, скорее всего даст ощущение вязкости и не познакомит с изучаемым писателем лучше, нежели должно. То и не столь существенно важно. Сделана попытка разобраться, заслуживал ли Княжнин памяти потомков. Перенимал ли он в действительности сюжеты, порою выдавая переводы за собственные произведения. Ответ не окажется однозначным. Необходимо придти к бытовавшему в XVIII веке приёму, основанном на нахождении общего, создавая на его основе уникальное собственное творение.
В одно время с Княжниным жил Денис Фонвизин. Его литературное наследие не столь богато, зато им написано произведение, за счёт которого имя данного литератора не сходит с уст потомков. Речь о «Недоросле». Но знает ли читатель, что Фонвизин начинал творческий путь с басен, он же успел написать более раннего «Недоросля», почти не имеющего сходных черт с позднее написанным вариантом.
Третьим изучаемым автором в этом труде предстанет Иван Крылов. Известный баснописец прошёл путь от желания видеть нравы общества улучшенными, потому встречавшего постоянное сопротивление власти, до обласканного вниманием читателей поэта, при том ничуть не утратившего пыл радетеля за справедливость. Трудно сказать в двух словах, лучше прикоснуться к расширенному описанию, затронувшему все известные произведения Крылова, начиная с самого раннего — «Кофейницы», так никогда при его жизни и не ставшего опубликованным.
Три русских писателя: Яков Княжнин (1740—1791), Денис Фонвизин (1745—1792) и Иван Крылов (1769—1844). Годы их противления пришлись на конец XVIII века. Их произведения схожи, тогда как признание различается. Все они тяготели к переводной литературе, черпая из неё вдохновение и адаптируя сюжеты. Если Княжнин и Фонвизин не удостоились почёта при жизни (не пришёл он к ним и после смерти), то Крылов вовремя успел понять, встретив XIX век в качестве иначе смотрящего на действительность. Незачем выражать собственную точку зрения, даже мнения человека от него не требуется: пусть он на русской почве взрастит мудрость прежних тысячелетий, добавив немного и от себя.
Теперь, опираясь на сказанное, позволительно приступить к чтению. Основное внимание будет уделено Княжнину, как наиболее плодотворному писателю. Фонвизин за свою короткую жизнь успел создать много меньше литературных работ. Но и Крылов не был обделён вниманием. Не вина потомка, что Иван решил перестать противиться и начал радовать читателя сугубо баснями. Но именно басни — самая тяжёлая ноша его творчества, заставляющая восхищаться, вместе с тем ужасаясь. Так кто же всё-таки был среди представленных в этом труде писателей переимчивым?
Княжнин пред нами, молодой Княжнин. Не драмами, он юностью полним. Там впереди признание, там слава его ждёт. Успеет обрести Яков положенный судьбой ему почёт. То дело будущих свершений, пока же остановимся на одном из мелких творений. Мелодрама «Орфей» с античным сюжетом, лучше понимается в виде пропетом. Она о том, как любил поэт девушку, но рано её потерял, найти пытался всюду, и в аду искал. Там нашёл и попытался к жизни воззвать, богов укоряя, готовый сам жертвою провидения стать. Ничего необычного, старый сказ на новый лад, герои Княжнина положенное им снова повторят.
Горькая жизнь. Зачем человеку дана? Желает он жить, но кусает змея. Умирает человек, родных покинув людей, обитает теперь в аду среди мрачных теней. Его там быть не должно, нужно спасти, решение требуется для того разумное найти. Повторить подвиги героев, войдя во владения Аида? Не испугавшись мучений, подобных мукам Тантала, деда рода Атрида. У врат стоят фурии, попробуй уговорить. Без их согласия внуку Атрея страхами переполненным предстоит быть. Глас свыше позволит Орфею решиться на подвиг, ибо он влюблённый, а не просто с лирой любовник.
