Галера шла на закат. Громадный двухмачтовый боевой корабль, построенный по чертежам забытого народа погибшей Атлантиды, презрительно резал серые океанские волны вынесенным далеко вперед форштевнем. Дул свежий ветер с востока и команда отдыхала, предоставив свой труд широким парусам судна. Огромные весла были подняты.
На носу могучей биремы стоял немолодой уже человек, высокий, седовласый и седобородый. Все еще мощное тело - широкое в плечах, узкое в талии - было покрыто бесчисленными шрамами. Они отчетливо выделялись на коричневой, выдубленной ветрами и солнцем коже, как белые молнии на темном, грозовом небе. Торс воина был обнажен; на левом боку в простых кожаных ножнах висел широкий меч. Лицо и лоб были иссечены глубокими морщинами. Воин своим видом напоминал беспощадного старого волка северных степей, поседевшего от времени, но еще не утратившего ни силы, ни хитрости. И лишь глаза человека оставались такими же, как и в дни его давно ушедшей юности - прежнего, чистейшего ярко-синего цвета, столь редкого среди обитателей Юга.
Это был Конан, достигший шестидесятилетнего возраста, покоривший все вершины власти; Конан, которого подданные уже давно звали между собой не иначе, как Великим; Конан, бывший король Аквилонии, мечом добывший для себя корону и отстоявший ее в нескольких страшных войнах против объединившихся Черных Магов Старого Света: Конан-варвар из дикой туманной Киммерии, бывший в своей долгой жизни и рабом и гладиатором; простым наемником и командиром больших дружин; вором и пиратом; искателем приключений и вождем диких племен.
Двадцать долгих лет он правил Аквилонией, превратив ее из ослабленной бесконечными внутренними распрями разоренной страны в могучую и процветающую державу, перед мощью которой склонились почти все правители ближних и дальних земель. Двадцать долгих лет киммериец носил на своих плечах королевский пурпур, а лоб его охватывал золотой ободок короны.
Конан устал. Он понимал, что душа его вряд ли сможет успокоиться и занять достойное место подле сурового Крома, бога-покровителя Киммерии, если он, Конан, умрет в своей постели немощным старцем, в окружении рыдающих женщин и перепуганных слуг, окуриваемый благовониями под нескончаемое бормотание жрецов... И, когда на страну свалилось неожиданное бедствие Красные Тени, ужасные демоны, служившие Злу, стали похищать людей прямо из Тарантии, король не стал перекладывать борьбу с ними на чужие плечи. В ночном видении Конану явился мудрец и пророк Эпемитреус, открывший королю, где следует искать его врагов - на дальнем Западе, на затерянных островах Закатного Океана, где все еще вились по ветру флаги с начертанными на них эмблемами Черного Кракена - старым гербом владык-чародеев сгинувшей Атлантиды.
Мудрец предрек Конану, что ему уже не суждено будет вновь ступить на землю своего королевства. Корону и скипетр следовало передать сыну Конана, наследному принцу Конну.
Нельзя сказать, что киммериец особенно скорбел по утраченному пурпуру власти. Он вернулся к своей прежней жизни и вышел в море на пиратском корабле с экипажем из отчаянных рубак; вместе с ним шел его давний товарищ, рыжебородый ванир Сигурд.
Конан знал, откуда исходит угроза. Красные Тени насылались жрецами колдунами Антилии. Это цепь небольших островов в западной части Великого Океана.
Именно там еще обитали остатки выживших во время гибели Атлантиды восемь тысяч лет тому назад. Жрецы эти питались человеческими жертвоприношениями одного из могущественных Богов Мрака; они истребляли людей в таких количествах, что население островов быстро сокращалось.
"Красный Лев", корабль Конана, был пленен оснащенной магическим оружием галерой под знаменем Черного Кракена. Удалось бежать одному киммерийцу; он сумел пробраться в островной город Птауакан. Сразившись с громадными крысами и с драконами, он прорвался на вершину священной пирамиды как раз в тот момент, когда его товарищей должны были принести в жертву. Трагедию предотвратило лишь мужество северянина.
И тогда сами боги вмешались в спор. Холти был низвергнут снизошедшим Митрой; империя колдунов пала. После победы Конан, помня о словах Эпимитреуса, выбрал в гавани города лучший корабль, пополнил экипаж добровольцами из Птауакана и отплыл, держа курс по-прежнему на запад.
Там, на закате, по словам обитателей Антилии, лежал громадный неизведанный континент - Майапан, как они называли его. Жители Антилии частенько совершали набеги на те берега - охотясь за золотом, изумрудами, девственной медью и краснокожими рабами. И неугомонный искатель приключений, Конан из Киммерии, плыл сейчас туда. Он думал о непроходимых таинственных джунглях; о голубых лентах вьющихся среди холмов рек; о загадочных городах, где люди поклоняются странным и жестоким божествам... Быть может - думал он - мне суждено создать там вторую империю; быть может - люди там станут поклоняться мне, как богу; во всяком случае, это лучше, чем покорно ожидать конца в золоченой мышеловке Тарантии! Зенобия, королева Конана, давно умерла; сын вырос и более не нуждался в опеке, киммерийцу нечего было делать на востоке.
