А город и все, что в нем, сожгли огнем; только серебро и золото и сосуды медные и железные отдали, в сокровищницу дома Господня…
Проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своем он положит основание его и на младшем своем поставит врата его.
Иисус Навин 6:23, 26
ДОЛИНА У ЯМ СУФ (ЧЕРМНОГО МОРЯ), 1556 г. до н. э.
Огромная толпа людей тянулась насколько хватало взгляда. Тяжелый восьмичасовой переход принес много смертей иудейским племенам, продолжавшим свой путь по долине Чермного моря. Заблудшему народу из земли Гесема удалось преодолеть большой участок мелководья до того, rак его настиг прилив.
Многочисленные племена уже приближались к концу отчаянного марш-броска, затеянного еще более отчаянным военачальником, когда тыловой отряд израильтян атаковали разведчики и колесничие ливийских топорщиков. Топорщики были передовым отрядом авангарда великой армии наследного принца Амонхерхепешефа, состоящей из тысячи колесниц. Амонхерхепешеф был старшим сыном фараона Рамзеса II и приобрел известность своими жестокими расправами со всеми врагами Египта, почему и был избран для того, чтобы возглавить армию Рамзеса и отомстить за зло, которое навлек на народ Египта лидер иудеев – Моисей Освободитель, приходившийся двоюродным дедом самому наследному принцу и являвшийся одним из величайших военачальников в истории Египта.
Тыл иудейской армии состоял из отрядов двадцати двух племен израильских паломников. Плохо вооруженные воины держались, сколько могли, под натиском свирепых топорщиков ливийских пустынь. Им нужно было удержать передовой отряд пехоты армии фараона лишь до тех пор, пока не будет подан сигнал прервать оборону долины, чтобы завлечь основную часть колесничих в ловушку, расставленную иудейским пророком. Солнце уже близилось к четвертому часу после полудня. Люди не знали отдыха уже более четырех дней с тех пор, как бежали от фараона из Нижнего и Верхнего Египта.
Основные отряды египетской армии остановились на краю топкой морской долины. Закаленные в бою воины наблюдали, как остатки иудейского тыла возвращались в поросшую крапивой трясину долины Чермного моря после жестокой атаки на их авангард.
Путь, проложенный ста двадцатью восемью тысячами мужчин, женщин и детей, а также караванами вьючных животных, следовавшими с ними, отчетливо виднелся в грязи. Он был больше мили в ширину и тянулся по топкой равнине до самого горизонта, залитого послеполуденным солнцем. Головная колесница остановилась. Последние иудейские воины исчезли за камышами, отделявшими участников Исхода от земли фараона.
– Великий, лучше продолжить преследование с восходом солнца, – сказал командующий египетской армией, стоявший рядом с Амонхерхепешефом в колеснице, запряженной идеально подобранными черными лошадьми, которые теперь нервно постукивали копытами по земле. Ветер начал усиливаться, и в нос египтянам ударил запах морской воды. – Приближается прилив, и мы не успеем пересечь море до его наступления. Нам нужно выждать, иначе наше главное преимущество – быстрота колесниц и лошадей – будет потеряно из-за грязи и воды.
– Все закончится сегодня. Преследование и так уже слишком затянулось. У меня тысяча колесниц с измотанными воинами, уставшими от погони. Мой отец желает положить этому конец, и мы не остановимся, пока голова Моисея не украсит собой мое копье. Посмотри на бегство иудейской армии и народа. Их бог – бездарный военачальник, а Моисей – бездарный пророк. Посмотри на восток, командующий, – указал принц вдаль. – Море сейчас у него за спиной, и эта мелкая лужа – не преграда для египетской армии.
Наследный принц Амонхерхепешеф поднял правой рукой копье с бронзовым наконечником и метнул его в направлении длинного пути отступления. За этим движением последовал громогласный топот двух тысяч лошадей, и первые колесницы двинулись в долину Чермного моря. Почти полтора часа великая армия Рамзеса II гналась за остатками еврейского народа, чтобы войти в историю и легенды.
* * *
Колесницы с грохотом продвигались по быстро засыхающей грязи и песку. Ветер уже достиг почти штормовой силы, и воины Рамзеса II начинали понимать, что этот день превратился в дурное предзнаменование того, что их ждет. Колесница принца Амонхерхепешефа находилась в середине стремительно двигавшихся отрядов, преследовавших тыловые войска израильтян.
Лошади постоянно вязли во влажном песке и начинали уставать. Тела и оружие воинов были почти целиком покрыты грязью, и, несмотря на отличную подготовку, люди теряли силы наравне с лошадьми, сгибаясь под весом слоев липкой мокрой земли.
Головные колесницы начали замедляться без предупреждения, и когда колесница наследного принца Амонхерхепешефа последовала их примеру, он увидел причину неожиданной задержки. Первые легкие волны прилива ударили по копытам лошадей и колесам колесниц. Четыре тысячи воинов египетской армии охватило нервное волнение. В Верхнем и Нижнем Египте не было ни одного мужчины, женщины или ребенка, которые бы не слышали о необычных способностях иудейского пророка. Большинство воинов были глубоко убеждены, что им не суждено пережить этот день.
![Нас обвенчает прилив… [Ромео и Жанетта]](/storage/book-covers/5f/5ff09315c6a4bf223e82b7ab00a6853f4422fcdf.jpg)
