Впереди, насколько хватало глаз, простирался настоящий лес. Сосны-великаны величаво выступали вперед, закрывая узкую тропку. Хозяева леса. Солнце ласкало золотистым светом деревья, окрашивая их в яркие цвета. Легкий ветерок склонял послушные макушки. Запах леса щекотал ноздри. По левую сторону простиралось озеро, на берегу которого невдалеке виднелась деревушка. Трава мягко стелилась по земле. Так и хотелось лечь на нее и лежать до скончания века, ощущая прохладу.
— Дзинь! — отчаянно зазвонил будильник.
«Даже во сне не дают помечтать». Я встала и попала одной ногой в тапок. Бегло оглядев комнату и не найдя ему пару, я решила оставить его в гордом одиночестве. Зеркало неприветливо улыбнулось отражению. Родители на кухне как всегда обсуждали насущные вопросы.
— Она уже не маленькая. Переживет, — утверждала мама.
— Всем привет.
— Лера?! Чем ты ночью занимались? Одна лямка оторвана, другая отсутствует, в одном тапке, неумытая, непричесанная. Ты что, со стаей волков дралась? — накинулась на меня мать.
— Лучше бы, — пробурчала я и, взяв только кружку с чаем, отправилась в свою комнату. Мысль позавтракать с родителями казалось мне сейчас невыносимой.
— А ну постой, молодая леди. Мы еще не все сказали.
«Интересно, чем еще можно испортить мне настроение?» — подумала я.
— Мы переезжаем.
«Оказывается, есть чем».
— Почему? — спросила я вслух.
— Твоего отца уволили с работы. И теперь мы не можем содержать квартиру в центре города. Нам придется вернуться в Новосибирск.
— Нет! У меня же здесь школа, друзья, … Да и что за бред переводиться, когда я уже в выпускном классе? Мне же к экзаменам надо готовиться.
— Это меня не касается. Репетиторы есть в любом городе. Через неделю мы переезжаем и точка. Вернешься в старую школу.
— Я не хочу! Это дурацкая школа. Там все учителя пенсионного возраста! Они мало того, что старой закалки, так еще и нас учат старым порядкам. Чего только стоит школьная форма, которая сохранилась всего в трех школах города!
— Ничего. Тогда же училась? Вот и сейчас будешь. Переведем тебя в тот же класс, в котором училась год назад.
— Мои одноклассники придурки! Они клали мне жвачку на стул и радовались, когда я пыталась счистить ее с формы. Они не просто радовались, они ржали!
— Не выражайся!
— Да ну вас… — в сердцах бросила я и ушла в комнату.
Отыскать второй тапок так и не удалось. Пришлось оставить это увлекательнейшее занятие до следующего утра.
— Что за жуткий беспорядок? Когда придешь со школы, приведешь свою комнату в надлежащий вид, — возмутилась мама.
— Ага. А может еще все белым покрасить и тапочки к кровати поставить? Зато все будет так, как ты хочешь.
— Не дерзи мне!
— А что, и это нельзя?
— Коля! Это невыносимо! Ты должен поговорить с ней. Она совсем отбилась от рук.
— Оставь ты ее в покое. У нее подростковый возраст.
Я ушла, даже не стараясь вслушиваться в ссоры родителей. «Все равно из-за меня».
Я стояла на развилке двух дорог. Здесь мы с Сашей всегда встречались уже два года. Тогда мы приехали из Новосибирска, и я пошла в близлежащую школу. Если честно, то сначала я боялась, что, как и в той школе, меня не примут. Пыталась играть из себя пай-девочку. Потом мне надоело, и я стала сама собой. Вот тогда мы с Сашкой и познакомились. Она энергичная, но для меня она самый лучший друг. Ну как же теперь я уеду? Мы, конечно, сможем перезваниваться, но переводить Сашку из разряда «самый близкий друг» в разряд «друг» ужасно не хотелось.
— Эй!
Я обернулась. За своими мыслями я даже не заметила, как она подошла.
— Ты чего? — встревожено спросила Саша.
На меня смотрела голубоглазая блондинка ростом «полтора метра с кепкой». Блондинкой Саша была настоящей. Также как я рыжей. Между прочим, ни я, ни Сашка не соответствуем «общепринятым стандартам». Саша занимает призовые места на олимпиадах, в отличие от меня. У меня же каждую весну не высыпают веснушки.
Меня сильно тряхнуло. Оказывается, пока я предавалась воспоминаниям, моя подруга дернула меня за плечи.
— Да что с тобой?
— Мы переезжаем обратно, а, следовательно, встречаться мы сможем только мысленно.
— Не может быть! — разволновалась она.
— Может.
В расстроенных чувствах мы пришли в школу. С самого первого урока всё пошло наперекосяк. По истории тройки за самостоятельную. И это притом, что мы полночи готовились! По геометрии проверка домашнего задания, которое, как назло, затерялось в недрах дневника. Шестой урок явился форменным кошмаром:
— Так, Чистюков, пять. Молодец. А вот про Тихонову не могу сказать того же. Встань. Лера, как тебе не стыдно. Разве можно написать дату написания диктанта с ошибкой?
— Я просто очень торопилась.
— Спешить в таком деле нельзя. Это же русский.
— Это же обычный диктант, даже не контрольный.
— Не перечь мне! Это ты думаешь, что обычный, а на самом деле…
— Волшебный, — буркнула Саша. Уж очень надоели ей постоянные нотации.
— Егорова, встань. Назови мне, пожалуйста, важнейшую функцию языка.
— Говорить и есть. Выбирайте какую хотите.
— Я выбираю тебе двойку за ответ. Надеюсь, ты понимаешь, что с твоими знаниями поступить в приличное высшее учебное заведение невозможно. Я даже согласна поспособствовать тому, хотя это и не в моих правилах, чтобы в приёмной комиссии на тебя обратили внимание. Особое внимание, — ехидно добавила она. — Надеюсь, теперь ты начнешь серьёзно относиться и готовиться к моему предмету. Я буду спрашивать тебя на каждом уроке.
