Как я стал летчиком
Авторы: Павел Георгиевич Головин
Жанры: Биографии и мемуары, Детская проза
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 29 страниц. Год издания книги - 1938.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.
Читать онлайн Как я стал летчиком
Глава I
ДЯДЯ ГРИША
У моего отца был товарищ. А у этого товарища был племянник. Он часто приезжал к нам погостить. Мы его звали «дядя Гриша», потому что он был большой, а мы маленькие. Мне было тогда шесть лет, а ему — целых семнадцать.
Дядя Гриша учился в гимназии — так тогда называлась средняя школа. Ученики гимназии — гимназисты — носили особую форму: серую тужурку с серебряными пуговицами и фуражку с гербом. Мне это, помню, очень нравилось.
Дядя Гриша был веселый, хохотун и большом озорник. Отец мой его очень любил и всегда говорил про него:
— Умница!
И тут же прибавлял:
— Одна беда: озорник!.. Тебе, Гриша, головы надолго нехватит. Потеряешь ты ее где-нибудь.
Дядя Гриша только бывало усмехается на эти слова.
Мне дядя Гриша очень нравился, и я мечтал: когда вырасту большой, непременно буду таким, как он.
Когда в гимназиях начинались весенние каникулы, дядя Гриша приезжал к нам, и весь наш маленький дом поднимался на ноги. Быстрый, как ртуть, дядя Гриша ни минуты, думается, не мог усидеть на месте. Он готов был купаться в речке с утра до ночи, лазить по деревьям за птичьими гнездами, бегать взапуски или с таким азартом играть в футбол, что даже старикам завидно становилось.
Однажды он взял у отца велосипед и отправился кататься. Через час принесли обломки от велосипеда, а следом приплелся и сам дядя Гриша.
Оказывается, ему надоело кататься по улицам, и он решил попробовать съехать но лестнице, которая вела с крутого обрыва к реке.
Отец посмотрел на изуродованный велосипед и помятого дядю Гришу и только головой покачал.
— Ну, брат, — сказал он, — после таких дел тебе одно осталось: поступить в летчики… На Земле, должно быть, тебе не удастся сломать себе голову. Попробуй, авось в воздухе сломаешь!..
А нужно вам сказать, что в те времена летчиков было очень мало. Тогда люди только что начинали учиться летать. И самолетов было немного. У нас в городе живого, настоящего летчика никто в глаза не видел. Только в газетах про них читали, как они на войне с немцами дерутся. Тогда только что началась империалистическая война.
Вечером, когда почтальон приносил свежую газету, отец читал вслух новости с фронта. Мы с сестрой, маленькие, слушали и ничего толком не понимали. Дядя Гриша хмурился и блестел глазами, особенно, если новости с фронта были невеселые. А после того как прочитывалась газета, начинал спорить с отцом о том, кто кого побьет: наши немцев или немцы наших. Они всегда спорили.
Пришла осень. Дядя Гриша собрался уезжать в гимназию. Последние дни перед отъездом он ходил притихший, задумчивый и почти ни с кем не говорил. Даже спорить с отцом перестал. И газеты читал один. Возьмет газеты, уйдет в сад и там читает в всё бывало хмурится и глазами поводит, будто боится, что кто-нибудь его мысли узнает.
Прошло с неделю, как уехал дядя Гриша, и вдруг отец получает письмо. Помню, входит к вам в комнату, и лицо у него растерянное.
— Ну, вот, — говорит, — так я и знал!
— А что такое? — встревожилась мать.
— Гришка-то поступил в летчики!..
Года через полтора он опять появился у нас. В отпуск приехал с фронта. Вместо серенькой формы гимназиста на нем была новенькая красивая форма военного летчика. На груди позвякивали ордена. Про него творили, что он очень отличился на войне.
Когда он выходил из дому и шел по улицам, тонкий, подтянутый и очень красивый, то изо всех окон высовывались головы любопытных горожан, и десятки глаз смотрели на дядю Гришу, словно он был какое-то «чудо-юдо», а не просто человек.
— Летчик… — шептали ему вслед.
А он шел не оглядываясь, спокойный, сверкая на солнце своими орденами и ярко начищенными крагами.
Как я ему завидовал!
И старался подражать ему во всем: в походке, в голосе. Учился так же прищуривать глаза, как делал он. Пробовал даже сделать себе из картонки краги, а из оловянной бумаги — ордена…
Одно только мне непонятно было: как же дядя Гриша летает? Я ведь никогда еще не видел аэроплана, а по рисункам и рассказам старших он мне представлялся чем-то вроде велосипеда с крылышками.
Дядя Гриша теперь не купался и не бегал взапуски. Должно быть, стыдно было. Он считал себя совсем взрослым. А мы, мальчишки, робкой стайкой ходили вслед за ним по улицам в наблюдали издалека, разинув рты, как галчата, за каждым его движением.
А он нас даже не замечал. Иногда, посвистывая, оглядывал небо, и нам тогда казалось: свистни он погромче, и к нему сверху, как в сказке, прыгнет «сивка-бурка, вещая каурка» — аэроплан. Дядя Гриша сядет на него и полетит бить немцев. И будет вот так же посвистывать. Ужас, какой храбрый!..
По вечерам отец попрежнему читал вслух газету, а дядя Гриша слушал и хмурился. Или смотрел прищуренными глазами куда-то вдаль; и мне тогда казалось: когда дядя Гриша на фронте, то нашим никогда не попадет от немцев.
Очень я его любил!
На улице мы играли в «войну». Тоже воевали. Партия на партию. Одни были «немцами», а другие — «нашими». Немцами быть никому не хотелось. Поэтому, чтобы не обидно было, приходилось чередоваться: сегодня одни были «немцами», а завтра — другие. А я всегда играл в «дядю Гришу» и всегда «бил немцев». Крепко им от меня доставалось!
